Свящ. Александр Мень
Беседа Иисуса Христа с Самарянкой (Евангелие от Иоанна 4. 6-38)
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
В сегодняшнем Евангелии вы слышали рассказ о встрече Господа с простой женщиной. Эта женщина шла не в храм, не на молитву, не на какой-то особый подвиг, не на особое доброе дело, а просто шла за водой, как ходили тысячи женщин во всех странах, как ходила она от юности: брала кувшин, спускалась к колодцу в долину, набирала воду — колодец этот до сих пор сохранился — и возвращалась по тропинке в гору к себе в деревню. Но тот день был для нее особенный, хотя она и не подозревала об этом. Как всегда, она собралась, накинула ветхую одежду, взяла кувшин, поставила на плечо, как было принято носить, и пошла по дорожке. Предание говорит, что ее звали Орой, по-гречески, Фотинией, по-русски это имя мы произносим как Светлана. Но в Священном Писании имя ее не упомянуто. Говорится, что она была самарянка, принадлежала к секте самарян, которые тоже верили в Бога, ожидали избавления Господня, но считали, что самое святое место — гора Гаризим, где у них стоял храм. Вот шла эта женщина и, может быть, думала о своей тяжелой и горькой судьбе. Жизнь ее не сложилась: пять раз она пыталась создать семью, и каждый раз это не удавалось, и то, что у нее было теперь, не давало отрады. Думая о своих заботах, о том, что надо стирать белье, печь хлеб, самарянка спускалась к колодцу. Какой-то усталый путник сидел у колодца и попросил ее пить. Вот так и началось совсем новое в ее жизни. Этим путником был Господь наш Спаситель Иисус Христос. Он как бы ждал ее там и, попросив напиться, Сам дал ей живой воды истины.
Этот евангельский рассказ нам говорит о трех вещах. Первое: что Господа можно встретить в самой обычной своей жизни. Самарянка не подозревала, что у колодца, где она каждый день брала воду себе для еды и стирки, ее ждет пророк, Мессия, Христос, Спаситель мира. Так и мы, занимаясь своими повседневными трудами, тоже думаем, что в это время Он далеко от нас, но если наше сердце не будет терять Господа, Он будет с нами встречаться и здесь.
И еще: была эта женщина с трудной судьбой, наверное, она и сама была виновна в том, что личная жизнь ее не сложилась, но это не помешало Господу встретить ее и говорить с ней о самом высоком. Она стала Его спрашивать о вере, о том, где самое святое место на земле: в Иерусалиме, как думали иудеи, или у них, самарян, на горе Гаризим. Господь сказал: «Да, Иерусалим — место святое, оттуда идет спасение, но приходит время, говорю тебе, женщина, когда люди будут поклоняться и не на этой горе, и не в Иерусалиме, а всюду, в духе и истине. Бог есть Дух».
Какую великую тайну Он ей открыл! Не нужно думать, что Бог живет в храмах, в зданиях, в церквах — нет места в мире, где бы Он не жил. Только в одном месте Его нет — там, где живет зло. Он призывает всех нас, говоря, что Бог есть Дух, и тот, кто Ему поклоняется, должен поклоняться в духе и истине.
Это не значит, что мы не должны собираться в храмах, конечно, это великое благо — молиться вместе. Это не значит, что у нас перед глазами не должны быть иконы — они нам напоминают о самом Господе и о святых Его. Это не значит, что у нас не должны перед иконами гореть свечи и лампады — они освещают святые изображения и символизируют своим огнем нашу жертву храму, нашу жертву Церкви. Но главное должно находиться в сердце, ибо никакая жертва Богу не угодна, если не будет дух обращен к Нему, к истине, к правде, в добром свидетельстве.
Дух и истина это есть вера, настоящая твердая вера. Дух и истина — есть любовь, дух и истина — есть служение. Это доступно не каким-то святым сверхъестественным людям, которые избраны от утробы матери, а всем. Женщина-самарянка нам пример, обыкновенная женщина, которая шла по своим обычным делам. И Бог ее призвал, явившись ей, сказав ей о духе и истине. Значит, никто из нас не имеет права сказать: «Я слишком грешная, я слишком малая, я слишком недостойная для того, чтобы услышать и понять Весть Христову». Весть Христова обращена к каждому из нас, к каждому и в свой час. Слово Божие, как меч, проникает сквозь сердце, достигает самой глубины. Только почувствуй эту силу, и она даст тебе жизнь вечную, живую воду, которую Господь обещал самарянке. Аминь.
Отрывки к тексту:
Ин 4:6-38
Там был колодезь Иаковлев. Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа.
Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Иисус говорит ей: дай Мне пить.
Ибо ученики Его отлучились в город купить пищи.
Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются.
Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: "дай Мне пить", то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую.
Женщина говорит Ему: господин! тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у тебя вода живая?
Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его?
Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять,
а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную.
Женщина говорит Ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать.
Иисус говорит ей: пойди, позови мужа твоего и приди сюда.
Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа,
ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала.
Женщина говорит Ему: Господи! вижу, что Ты пророк.
Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме.
Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу.
Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев.
Ин. IV, 4-42: 4 Надлежало же Ему проходить через Самарию. 5 Итак приходит Он в город Самарийский, называемый Сихарь, близ участка земли, данного Иаковом сыну своему Иосифу. 6 Там был колодезь Иаковлев. Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа. 7 Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Иисус говорит ей: дай Мне пить. 8 Ибо ученики Его отлучились в город купить пищи. 9 Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются. 10 Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую. 11 Женщина говорит Ему: господин! тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у тебя вода живая? 12 Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его? 13 Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, 14 а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. 15 Женщина говорит Ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать. 16 Иисус говорит ей: пойди, позови мужа твоего и приди сюда. 17 Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа, 18 ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала. 19 Женщина говорит Ему: Господи! вижу, что Ты пророк. 20 Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме. 21 Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. 22 Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев. 23 Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. 24 Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине. 25 Женщина говорит Ему: знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все. 26 Иисус говорит ей: это Я, Который говорю с тобою. 27 В это время пришли ученики Его, и удивились, что Он разговаривал с женщиною; однако ж ни один не сказал: чего Ты требуешь? или: о чем говоришь с нею? 28 Тогда женщина оставила водонос свой и пошла в город, и говорит людям: 29 пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос? 30 Они вышли из города и пошли к Нему. 31 Между тем ученики просили Его, говоря: Равви! ешь. 32 Но Он сказал им: у Меня есть пища, которой вы не знаете. 33 Посему ученики говорили между собою: разве кто принес Ему есть? 34 Иисус говорит им: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его. 35 Не говорите ли вы, что еще четыре месяца, и наступит жатва? А Я говорю вам: возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве. 36 Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий и жнущий вместе радоваться будут, 37 ибо в этом случае справедливо изречение: один сеет, а другой жнет. 38 Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их. 39 И многие Самаряне из города того уверовали в Него по слову женщины, свидетельствовавшей, что Он сказал ей все, что она сделала. 40 И потому, когда пришли к Нему Самаряне, то просили Его побыть у них; и Он пробыл там два дня. 41 И еще большее число уверовали по Его слову. 42 А женщине той говорили: уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос.
Руководство к изучению Четвероевангелия
Прот. Серафим Слободской (1912-1971)
По книге «Закон Божий», 1957.
Беседа Иисуса Христа с Самарянкою
(Ин. IV, 1-42)
Возвращаясь из Иудеи в Галилею, Иисус Христос с учениками Своими проходил через страну самарянскую, мимо города, называемого Сихарь (по древнему название Сихем). Перед городом с южной стороны был колодец, вырытый, по преданию, патриархом Иаковом.
Иисус Христос, уставши от пути, сел отдохнуть у колодца. Время было полуденное, и ученики Его пошли в город, чтобы купить там пищи.
В это время приходит к колодцу из города женщина самарянка за водою.
Иисус Христос говорит ей: «дай Мне пить».
Эти слова Спасителя очень удивили самарянку. Она сказала: «как это Ты, иудей, просишь пить у меня, самарянки? Ведь, иудеи с самарянами не сообщаются».
Господь сказал ей: «если бы ты знала дар Божий (т. е. великую милость Божию, которую послал тебе Бог в этой встрече), и Кто говорит тебе: дай Мне пить; то ты сама просила бы у Него, и Он дал тебе воду живую».
Спаситель назвал живою водою Свое Божественное учение. Потому что, как вода спасает жаждущего человека от смерти, так и Его Божественное учение спасает человека от вечной смерти и ведет к вечной блаженной жизни. А самарянка подумала, что Он говорит про обыкновенную ключевую воду, которая у них называлась «живою» водою.
Женщина с удивлением спросила Его: «Господин! Тебе и почерпнуть нечем, а колодец глубок; откуда же у Тебя вода живая? Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал (выкопал) нам этот колодец, и сам из него пил, и дети его, и скот его?»
Иисус Христос сказал ей в ответ: «всякий, кто пьет эту воду, возжаждет опять (т. е. опять захочет пить); а кто будет пить воду, которую Я дам, тот не будет жаждать во век. Потому что вода, которую Я дам, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную».
Но самарянка не поняла этих слов Спасителя, и сказала: «Господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать».
Иисус Христос, желая, чтобы самарянка поняла о чем говорит Он с ней, сначала велел ей позвать к Нему ее мужа, – Он сказал: «пойди, позови мужа твоего и прийди сюда».
Женщина же сказала: «у меня нет мужа».
Тогда Иисус Христос сказал ей: «правду ты сказала, что у тебя нет мужа. Потому что у тебя было пять мужей; и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала».
Самарянка, пораженная всеведением Спасителя, обнаружившего всю ее греховную жизнь, поняла теперь, что говорит не с обыкновенным человеком. Она сразу же обратилась к Нему за разрешением давнего спора между самарянами и иудеями: чья вера правильнее и чья служба угоднее Богу. «Господи! вижу, что Ты пророк», сказала она, «отцы наши покланялись на этой горе (при этом она указала на гору Гаризин, где виднелись развалины разрушенного самарянского храма); а вы говорите, что место, где должно поклоняться (Богу), находится в Иерусалиме».
Иисус Христос ответил ей: «Поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей и не в Иерусалиме будете покланяться Отцу (Небесному). Вы не знаете, чему кланяетесь; а мы знаем, чему кланяемся: ибо спасение от иудеев (т. е. что до сих пор только у иудеев была истинная вера, у них одних богослужение совершалось правильное, угодное Богу). Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут покланяться Отцу в духе и истине; ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть Дух (невидимый, бестелесный), и поклоняющиеся Ему должны покланяться в духе и истине». Т. е. истинная и угодная Богу служба есть такая, когда люди покланяются Отцу Небесному не одним только телом и не одними только наружными знаками и словами, а всем своим существом, – всею душою, – истинно веруют в Бога, любят и почитают Его и, своими добрыми делами и милосердием к ближним, исполняют волю Божию.
Услышав новое учение, Самарянка сказала Иисусу Христу: «знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все», т. е. научить нас всему.
Тогда Иисус Христос сказал ей: «Мессия – это Я, Который говорю с тобою».
В это время вернулись ученики Спасителя и удивились, что Он разговаривал с женщиною-самарянкою. Однако же ни один из них не спросил Спасителя о чем Он говорил с нею.
Самарянка же оставила водонос свой и спешно пошла в город. Там она стала говорить людям: «пойдите, посмотрите Человека, который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?»
И вот, люди вышли из города и пошли к колодцу, где был Христос.
Между тем ученики просили Спасителя, говоря: «Равви! ешь».
Но Спаситель сказал им: «у меня есть пища, которой вы не знаете».
Ученики стали говорить между собою: «разве кто принес Ему есть?»
Тогда Спаситель, объясняя им, сказал: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня (Отца) и совершить дело Его. Не говорите ли вы, что еще четыре месяца, и наступит жатва? А Я говорю вам: возведите (поднимите) очи ваши и посмотрите на нивы (и Господь указал им на самарян – жителей города, которые в это время шли к Нему), как они побелели и поспей к жатве, (т. е. как эти люди желают видеть Спасителя Христа, с какою охотою готовы слушать Его и принять Его). Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий и жнущий вместе радоваться будут. Ибо в этом случае справедливо изречете: один сеет, а другой жнет. Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их».
Пришедшие же из города самаряне, из которых многие уверовали в Него по слову женщины, просили Спасителя побыть у них. Он пошел к ним и пробыл там два дня и учил их.
За это время еще большее число самарян уверовало в Него. Они потом говорили той женщине: «уже не по твоим словам веруем; потому что сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос».
Из предания известно, что самарянка, беседовавшая со Христом у колодца Иакова, всю последующую жизнь свою посвятила проповеди Евангелия Христова. За проповедь веры Христовой она пострадала в 66 году (она была брошена мучителями в колодец). Св. Церковь празднует память ее 20 марта (2 апреля н. ст.). Имя ее: св. мученица Фотина (Светлана) самаряныня (самарянка).
Архиеп. Аверкий (Таушев) (1906-1976)
Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. Свято-Троицкий монастырь, Джорданвилль, 1954.
5. Отшествие Господа в Галилею и беседа Его с самарянкой
(Мф. IV, 12; Мк. I, 14; Лк. IV, 14; Ин. IV, 1-42)
Все четыре Евангелиста говорят об отшествии Господа в Галилею. Свв. Матфей и Марк отмечают, что это произошло после того, как Иоанн был посажен в темницу, а св. Иоанн добавляет, что причиной этого был слух, что Иисус более приобретает учеников и крестит, нежели Иоанн Креститель, хотя, как поясняет он, Сам Иисус не крестил, а ученики Его. После всаждения Иоанна в темницу, вся вражда фарисеев устремилась на Иисуса, который стал казаться им опаснее самого Иоанна, и поэтому Иисус, так как не пришел еще час Его страданий, чтобы уклониться от преследований своих завистливых врагов, оставляет Иудею и идет в Галилею. О имевшей место по пути в Галилею беседе Господа с самарянкой повествует только один Евангелист Иоанн.
Путь Господа лежал через Самарию — область, находившуюся к северу от Иудеи и принадлежавшую прежде трем коленам израильским: Данову, Ефремову и Манассиину. В этой области находился г. Самария, бывшая столица царства Израильского. Ассирийский царь Салманассар покорил это царство, отвел израильтян в плен, а на место их поселил язычников из Вавилона и др. мест. От смешения этих переселенцев с оставшимися евреями произошли самаряне. Самаряне приняли Пятикнижие Моисеево, поклонялись Иегове, но не оставляли служения и своим богам. Когда иудеи возвратились из плена вавилонского и начали восстанавливать иерусалимский храм, самаряне хотели принять в том участие, но не были допущены иудеями и поэтому выстроили себе отдельный храм на горе Гаризим. Приняв книги Моисея, самаряне отвергли писания пророков и все предания: за это иудеи считали их хуже язычников и всячески избегали иметь с ними какое бы то ни было общение, гнушаясь ими и презирая их. Проходя через Самарию, Господь с учениками Своими остановился для отдыха около колодца, который, по преданию, был выкопан Иаковом, близ города Сихема, названного Евангелистом Сихарь. Быть может, это вошедшее в употребление насмешливое название от «шикар» — «поил вином» или «шекер» — «ложь». Евангелист указывает, что это был «час шестый», по нашему полдень, время наибольшего зноя, что и вызвало необходимость отдыха. «Прииде жена от Самарии», т.е. самарянка, почерпать воду. Ученики Иисуса отлучились в город за покупкой пищи, и Он обратился к самарянке с просьбой: «Даждь Ми пити». Узнав по речи или по одежде, что обращающийся к ней с такой просьбой иудей, самарянка выразила удивление, как это Иисус, будучи иудеем, просит пить у нее, самарянки, имея в виду ту ненависть и презрение, которое питали иудеи к самарянам. Но Иисус, пришедший в мир спасти всех, а не только иудеев, объясняет самарянке, что она не стала бы возбуждать такого вопроса, если бы знала, Кто говорит с ней и какое счастье (дар Божий) Бог послал ей в этой встрече. Если бы она знала, Кто говорит ей: «Дай Мне пить», то сама попросила бы Его утолить ее жажду духовную, открыть ей истину, к познанию которой стремятся все люди, и Он бы дал ей эту «воду живую», под которой надо понимать благодать Святого Духа (См. Иоан. 7:38-39). Самарянка не поняла Господа: под живой водой она понимала ключевую воду, которая находится на дне колодца, а потому и спрашивает Иисуса, откуда Он может иметь живую воду, если Ему и почерпнуть нечем, а колодец глубок. «Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодец, и сам из него пил и дети его и скот его», с гордостью и с любовию вспоминает она патриарха Иакова, который оставил в пользование потомкам своим этот колодец. Тогда Господь возводит ее к высшему разумению Его речи: «Всяк, пияй от воды сея, вжаждется паки, а иже пиет от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веки: но вода, юже Аз дам ему, будет в нем источник воды, текущий в живот вечный». В жизни духовной благодатная вода имеет иное действие, нежели чувственная вода в жизни телесной. Кто напоен благодатью Св. Духа, тот уже никогда не почувствует духовной жажды, ибо все его духовные потребности полностью удовлетворены; между тем, как пьющий чувственную воду, а равно и удовлетворяющий всякие свои земные потребности, утоляет свою жажду только на время и вскоре «вжаждется паки». Мало того: благодатная вода будет пребывать в человеке, образовав в нем самом источник, бьющий (буквально с греческого: «скачущий») в жизнь вечную, т.е. делающий человека причастником жизни вечной. Продолжая не понимать Господа и думая, что Он говорит об обыкновенной воде, но только какой-то особенной, навсегда утоляющей жажду, она просит Господа дать ей эту воду, чтобы избавить ее от необходимости приходить за водой к колодцу. Желая дать понять самарянке, что она разговаривает не с обыкновенным человеком, Господь сначала приказывает ей позвать своего мужа, а затем прямо обличает ее в том, что она, имев пять мужей, живет теперь в прелюбодейной связи. Видя, что говорящий с нею — пророк, который ведает сокровенное, она обращается к Нему за разрешением вопроса, наиболее в то время мучившего самарян в их взаимоотношениях с иудеями: кто прав в споре о месте поклонения Богу, самаряне ли, которые, следуя своим отцам, построившим храм на горе Гаризим, приносили поклонение Богу на этой горе, или иудеи, которые утверждали, что поклоняться Богу можно только в Иерусалиме. Избрав для поклонения Богу гору Гаризим, самаряне основывались на повелении Моисея во Втор. 11:29 произнести благословение на этой горе. И хотя их храм, воздвигнутый на этой горе, был разрушен Иоанном Гирканом еще в 130 г. до Р.Хр., они продолжали совершать там жертвоприношения. Господь отвечает на спорный вопрос уверением, что ошибочно думать, будто Богу можно поклоняться только на каком-нибудь одном определенном месте. Спорный вопрос между иудеями и самарянами скоро сам собой потеряет свое значение, ибо и иудейское и самарянское богослужения прекратятся в недалеком будущем. Это и исполнилось, когда самаряне, истребляемые войнами, разубедились в значении своей горы, а Иерусалим в 70 г. по Р. Хр. был разрушен римлянами и храм сожжен. Тем не менее Господь отдает предпочтение иудейскому богопоклонению, имея, конечно, в виду, что самаряне, принимая лишь Пятикнижие Моисеево, отвергали пророческие писания, в которых было подробно изложено учение о лице и царстве Мессии. Да и само «спасение от иудей есть», ибо Искупитель человечества произойдет из среды иудейского народа. Далее Господь, развивая уже высказанную Им мысль, указывает, что настанет (и даже настало уже, поскольку Мессия явился) время нового высшего богопоклонения, которое не будет ограничено каким-либо одним местом, а будет повсеместное, ибо будет совершаться в Духе и истине. Только такое поклонение истинно, ибо оно соответствует природе Самого Бога, Который есть Дух. Поклоняться Богу духом и истиною значит стремиться угождать Богу не одним лишь внешним образом, путем принесения Ему жертв, как делали это иудеи и самаряне, думавшие, что все Богопочтение к этому одному и сводится, а путем истинного и чистосердечного устремления к Богу, как к Духу, всеми силами своего духовного существа, познавать Бога и любить Бога, непритворно и нелицемерно желая угождать Ему исполнением Его заповедей. Поклонение Богу «духом и истиною» отнюдь не исключает внешней, обрядовой стороны богопочтения, как пытаются утверждать некоторые лжеучители и сектанты, но только требуют отдавать этой стороне богопочтения первое место. В самом же внешнем, обрядовом богопочтении нельзя видеть ничего предосудительного: оно и необходимо и неизбежно, поскольку человек состоит не из одной души, но и из тела. Сам Иисус Христос поклонялся Богу Отцу телом, совершая коленопреклонения и падая лицом на землю, не отвергал подобного же поклонения Себе от других лиц во время Своей земной жизни (см. Матф. 2:11; 14:33; 15:22; Иоан. 11:21 и 12:3 и многие другие места).
Начиная как будто понимать значение слова Иисуса, самарянка в раздумьи говорит: «Знаю, что придет Мессия, т.е. Христос; когда Он придет, то возвестит нам все». Самаряне также ожидали Мессию, называя Его Гашшагеб, и основывая это ожидание на словах Пятикнижия Быт. 49:10, Числ. 24 гл. и особенно на словах Моисея во Втор. 18:18. Понятия самарян о Мессии не были так испорчены, как у иудеев: самаряне в лице Мессии ждали пророка, а иудеи — политического вождя. Поэтому Иисус, долго не называвший Себя перед иудеями Мессией, этой простодушной самарянке прямо говорит, что Он и есть обещанный Моисеем Мессия-Христос: «Аз есмь, глаголяй с тобою». В восторге от счастия видеть Мессию, самарянка бросает у колодца свой водонос и спешит в город возвестить всем о пришествии Мессии, Который, как Сердцевед, сказал ей все, что «она сделала». Пришедшие в это время из города ученики удивились тому, что их Учитель беседует с женщиной, ибо это осуждалось правилами иудейских раввинов, наставлявшими: «не разговаривай долго с женщиной», «Никто не должен на дороге разговаривать с женщиной, даже с своей законной женой», «лучше сжечь слова закона, чем научать им женщину». Однако, благоговея перед своим Учителем, ученики никаким вопросом не выразили Ему своего удивления и только попросили Его есть принесенную ими из города пищу.
Но естественный голод заглушается в Нем радостью об обращении к Нему жителей самарянского города и заботою об их спасении. Он радовался, что брошенное Им семя уже начало давать свой плод, а потому, на предложение учеников утолить Свой голод, ответил им, что истинную пищу для Него составляет исполнение дела спасения людей, возложенное на Него Богом Отцом. Самарянские жители, идущие к Нему, являются для Него нивой, созревшей для жатвы, тогда как на полях жатва будет только через четыре месяца. При посеве зерна в землю обычно бывает, что жнет тот же, кто и сеял для себя; при посеве же слова духовная жатва чаще достается другим, но и сеявший при этом радуется вместе со жнущим, ибо сеял он не для себя, а для прочих. Христос и говорит поэтому, что Он посылает Апостолов собирать жатву на духовной ниве, которая была первоначально возделана и засеяна не ими, а другими: — ветхозаветными пророками и Им Самим. Во время этого разговора подошли к Господу самаряне. Многие уверовали в Него по слову женщины, но еще большее число их уверовало по Его слову, когда, по их приглашению, Он пробыл у них в городе два дня. Слыша учение Господа, они, по собственному признанию, убедились, что Он воистину Спас миру, Христос.
Беседа с самарянкой . Иудейским искажениям подвергся и рассказ о беседе с самарянкой (4:4-42). Здесь мы также можем видеть следы поздней редакции. Во-первых, Иисус в нём представлен иудеем: за иудея его якобы признаёт и самарянка (4:9), сам себя он отождествляет с иудеями и их верой (4:22). Отрывок переделан так, чтобы возникло полное ощущение о нём как Мессии Израиля, в каковом качестве он будто бы себя афиширует (4:25-26). Всё это, конечно, входит в прямое противоречие с вышеприведёнными фактами того же Евангелия, где Иисус открыто говорит вещи, несовместимые с иудаизмом. Вспомним: бог иудеев – не его Отец, их отец другой – Сатана! Закон Моисея чуждый ему закон – “ваш закон”. Попробуем реконструировать текст и выявить в нём изначальный слой.
Эпизод с самарянкой и самарянами сам по себе создавался с целью опровергнуть заявление синоптиков о том, что самаряне отвергли Иисуса, из-за чего ученики даже грозились за это низвести огонь с неба, чтобы сжечь всех самарян (Лк 9:51-56). Демонстрация иудейской злобы! Самаряне “не приняли Его, потому что лицо Его было идущим в Иерусалим” (Лк 9:53, букв. перевод). Если Иисус был иудейским паломником и имел все признаки иудея, по одежде и лицу, то такая реакция самарян была совершенно естественной. Они не ожидали иудейского Мессию и ненавидели иудеев за то, что те принесли самарянам так много зла и бед. В свою очередь, иудеи гнушались самарянами даже еще больше, чем “язычниками”. Таким образом, уже само то, что четвёртое Евангелие представляет прямо противоположную картину и свидетельствует, что многие самаряне “уверовали в него” (4:39), опровергает иудейство Иисуса, и прежде всего то, что его “лицо”, т. е. внешний вид, было иудейским . Иначе и быть не могло. Самаряне признавали только Пятикнижие Моисея, а в нём не было мессианской идеи. Там говорилось лишь о приходе пророка (Втор 18:15). Самарянка признала в Иисусе именно пророка (4:19) и “Спасителя мира” (4:39). Всё остальное, сказанное о нём как о еврейском Мессии и вложенное в речь самарянки и жителей её города – это работа иудействующего редактора – настолько абсурдная, что не требует какой-либо дополнительной аргументации. Лука в данном случае представил Иисуса иудеем в гораздо большей степени нежели даже каноническая версия Евангелия “возлюбленного ученика”. Также Лука сообщает, что учениками, которые в приступе ярости предложили Иисусу сжечь самарян за то, что они не приняли его, были Иаков и Иоанн (Лк 9:54-55). В таком случае мог ли апостол Иоанн быть автором Евангелия, в котором представлена противоположная точка зрения на самарян? Это исключено.
А что имело место на самом деле? В 4:8 сделано примечание, что ученики пошли в город купить пищи. Самарянка пришла в тот момент, когда Иисус сидел у колодца один, и он решил первым заговорить с нею. Дело в том, что обычаи того времени не допускали никаких бесед духовного учителя с женщиной наедине. Неважно, какая это была женщина – самарянка, гречанка или еврейка… За такое объяснение говорит тот факт, что когда ученики вернулись, они “удивлялись, что он говорил с женщиной” (4:27). Заметим – не с женщиной-самарянкой, а просто с женщиной! Но редактор представил дело так, будто женщина удивилась тому, что иудей с ней говорит как с самарянкой, “ведь иудеи с самарянами не общаются” (4:9).
Текст 4:9 можно реконструировать следующим образом:
“Говорит ему женщина-самарянка: как ты, будучи учителем, просишь пить у меня, женщины?”
Положение женщины у древних ариев было похожим. Согласно ведийским законам, женщина занимала не просто зависимое, но даже второсортное положение. Как и в иудаизме, женщина в индоарийском обществе рассматривалась как источник ритуального загрязнения. Родиться женщиной, согласно Бхагавад-гите, считалось следствием плохой кармы, как и родиться шудрой. Женщинам был запрещён доступ к Ведам, а также к прохождению обряда посвящения “дваждырождённых”. Имея ввиду потенциальную опасность соблазна, исходящую от женщин, Законы Ману предписывают мужчинам нигде не оставаться наедине в ними [Иванова 130, стр. 128-129]. Священнослужителю или страннику “не следует заводить разговор с чужими женами”, если он “не получил на это разрешения”, в противном случае он должен заплатить штраф (Ману-смрити VIII. 360, 361). Так что похожий разговор, скажем, между брахманом и встретившейся ему незнакомой замужней женщиной, теоретически мог состояться и в пространстве ведийской культуры (которая, кстати, была тогда распространена вплоть до Египта). Если мысленно перенести действующих лиц в эту культуру, тогда становится ясно, почему самарянка недоумевает, на каком основании Иисус как арийский учитель завёл разговор наедине с нею, посторонней женщиной, если это запрещено брахманскими законами. Ничто не обязывает нас видеть в этой беседе строго иудейский контекст, который мог быть лишь домыслен позднейшими переписчиками Евангелия.
Гравюра ок. 1885 г., выполненная по одноимённой картине «Христос и Самарянка» («Christus und das Weib vom Samaria») немецкого художника Йозефа Блока. На ней в данном случае, напротив, изображена женщина культуры средиземноморского крито-минойского типа или близкой к ней (с обнаженной грудью, без головного покрывала), что демонстрирует свободный высокий статус женщин в её обществе.
Для Иисуса, конечно, было характерно разрушение всех табу касательно женщин. А авторитет его личности подавлял какие-либо возмущения на этот счёт среди учеников, поэтому они не осмелились возражать (4:27), видя такое нарушение дхармашастр. Почерк Марии Магдалины здесь выступает очень контрастно, потому что текст изобличает учеников мужчин в презрении к женскому полу, а это именно то, от чего пострадала сама Мария в общине Иисуса.
Сюзанна Хоскинс отмечает:
“Рассказ еще раз иллюстрирует радикальные взгляды Христа на женщин: она не просто не была иудейкой, но и её социальный статус (жила с мужчиной вне брака) означал в глазах иудеев нечистоту. Как и в случае с грешницей из Евангелия Луки (и с взятой в прелюбодеянии в Ин 8 – примеч . авт. ), Христос не осуждает её моральный облик. А это, вместе с тем, что мужчинам-иудеям и, в частности, раввинам не позволялось разговаривать с женщиной в общественных местах, демонстрирует: Иисус не только принимает всех женщин, но и считает их равными мужчинам, независимо от расы и вероисповедания” [Хоскинс 90, стр. 54].
Этому точному определению не хватает только еще одного важного вывода: Иисус игнорирует раввинские законы именно по той причине, что сам он не был иудейским раввином. А законы эти рассматривали женщин-самаритянок как “осквернённых с колыбели”, поэтому любое общение с ними было делом недопустимым с точки зрения понятий об иудейской “чистоте” [Хоскинс 90, стр. 486]. Отвергая их, он показывает своё пренебрежение к тем представлениям иудеев о духовном учителе, которые соответствовали еврейским религиозным предписаниям того времени. И если бы он хотел привлечь на свою сторону своих современников евреев, он не стал бы так откровенно и систематически нарушать всё то, что включалось в их понятия о “святости”. Скорее, он проявлял бы толерантность, терпимость и икономию, дабы специально не раздражать и не отталкивать от себя потенциальных адептов из еврейской среды. Но мы наблюдаем совсем иное поведение человека, который якобы претендовал на “мессианство” в иудейском обществе. Это выдаёт в нём оппозиционера, а не иудаиста. Иисуса нисколько не волновала реакция ревнителей Торы и ученых на его поведение и учение. Цель взойти на крест по воле Отца перекрывало гипотетическую озабоченность спасением Израиля.
Почему самарянка уверовала, а вместе с нею и многие другие самаряне из её селения? Совсем не потому, что услышали от Иисуса, что он еврейский Мессия и что “спасение от иудеев”. Если бы Иисус начал говорить нечто подобное, а также подвергать сомнению священность места их поклонения (“вы не знаете, чему кланяетесь…”), это только оттолкнуло бы их. Наоборот, Иисус дипломатично объясняет, что “не в Иерусалиме и не на горе сей” следует поклоняться Отцу, а надлежит “поклоняться Отцу в духе и истине”. И этот “час уже настал” (καὶ νῦν ἐστιν – “и ныне есть”) (4:21,23). Опять мы сталкиваемся с тем, что Иисус отвергает приоритет поклонения в Иерусалиме, т. е. низлагает весь традиционный иудаизм, который без кровавых жертвоприношений на храмовой горе просто теряет всякий смысл. Конечно, если самаряне услышали такие речи от Иисуса, они могли расположиться к нему. “Расширительное” толкование о месте поклонения нисколько не разрушало веру самарян, потому что сами они полагали, что может быть другая альтернатива в выборе места поклонения. Вот это самое навязывание иудеями Иерусалимского храма и было одной из главных причин вражды самарян с иудеями. Поэтому Иисус не настаивает на приоритете Сиона, вопреки тому, что попытался внести между строк иудействующий редактор (“спасение от иудеев”, “вы поклоняетесь тому, которого не знаете, мы [иудеи] знаем…” и т. д.). Иисус не произносил этих слов, в противном случае был бы сразу же изгнан самарянами. В истории неизвестно ни одного случая добровольного обращения самарян в иудаизм. Редактор вставляет в текст то, чего не было и не могло быть.
В ранней антиохийской версии Евангелия (о ней см. выше) стих 22 отсутствовал, а стихи 21 и 23 имеют несколько иное чтение. Вот как передаёт данный отрывок архиепископ Константинопольский Иоанн Златоуст, который написал комментарий к этим строкам:
| Антиохийская протоканоническая версия | Кафолическая редакция |
| 21 Поверь мне, женщина, говорящему тебе , потому что грядет час, и ныне есть , когда и не на горе этой, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу; | 21 Поверь мне, женщина, потому что грядет час, когда и не на горе этой, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу; |
| … | 22 Вы поклоняетесь тому, которого не знаете; мы поклоняемся тому, которого знаем, потому что спасение от иудеев. |
| 23 но истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо и Отец таковых ищет поклоняющихся Ему. | 23 Но грядет час, и ныне есть, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо и Отец таковых ищет поклоняющихся Ему. |
Слова, выделенные курсивом, показывают различия с отредактированным каноническим текстом. Редактор не просто вставил 22 стих со словами “вы поклоняетесь тому, которого не знаете; мы поклоняемся тому, которого знаем, потому что спасение от иудеев”, но и фразу “и ныне есть” переместил из 21 стиха (где она была первоначально) в 23 стих, дабы изменить смысл сказанного о Храме. Кроме того, фразу “наступает время” он перенес в 23 стих, не удалив из 21-го, тем самым дважды вложив её в уста Иисуса.
Перо иудействующего переписчика здесь проступает со всей очевидностью. Иудей не мог допустить мысли, что Иисус проповедовал о том, что еще до разрушения Храма, во время его земной жизни, “уже настало время”, когда истинные поклонники станут поклоняться Богу в духе и истине, т. е. где-то помимо Иерусалима. Комментируя отрывок в Беседе “О самарянке” Иоанн Златоуст не оставляет сомнений в том, что мы поняли смысл беседы правильно, именно так, как она изложена в краткой антиохийской версии без 22-го стиха:
“Господь не пожелал дать прямого ответа на её вопрос, не желая ни огорчить её, ни вводить в заблуждение… Если бы он сказал ей, что в Иерусалиме место, где должно поклоняться… то, конечно, возбудил бы в ней большое недовольство; тем более, что она имела за себя древнее предание о горе Сихемской… Поэтому, земные споры предоставляя земле, он возводит свою собеседниц у к мысли о духовном поклонении” .
Итак, Иисус не говорил самарянке о том, что следует кланяться в Иерусалимском Храме и что спасение якобы только от иудеев. Это засвидетельствовал авторитетный богослов конца IV в. на основании ранней копии Евангелия. Еще раз подчеркну: если бы такие речи услышали самаряне, никаких разговоров и тем более обращения “многих самарян” не последовало бы.
Рукописной традицией зафиксирована еще одна интерполяция. Только в поздних рукописях содержится дополнение, выделенное курсивом: “Уже не из-за твоей речи верим, ибо мы сами услышали и знаем, что Сей есть истинно Спаситель мира, Христос ” (4:42). Тот, кто прибавил слово “Мессия” (Христос) к исповеданию самарян, очевидно, не понимал, что это несовместимо с их религиозными чаяниями. Он допустил ошибку, благодаря которой мы теперь имеем текстуальное свидетельство постороннего вмешательства. Показательно то, что иудействующие продолжали работу по исправлению евангельских текстов и доведению их до соответствия с собственными религиозными представлениями в течение длительного периода.
След редакции содержится также во фразе “неужели ты больше отца нашего Иакова?” (4:12), скопированной с лёгким изменением, видимо, из 8:53 – “неужели ты больше отца нашего Авраама?” Впрочем, и там, и здесь, говоря о “нашем отце”, и иудеи, и самаряне абстрагируют своих мифических предков от Иисуса. Разумеется, если Иисус не признавал Авраама “своим” праотцом, а только иудейским (“ваш отец Авраам” – 8:56), то к Иакову у него не могло быть иного отношения. Иаков для Иисуса был столь же чужим, как и Авраам.
ПРИМЕЧАНИЯ :
Точнее, галилеянина или жителя Заиорданья, совершающего паломничество в Иерусалим на какой-либо из иудейских праздников.
В Патрологии Миня, однако, эта Беседа отнесена к разряду spuria, что, впрочем, нисколько не умаляет самого факта использования другой редакции Евангелия в IV веке.
Иисус пробыл со Своими учениками в Иудее еще некоторое время. Многие тогда хотели послушать Его проповедь и стать Его учениками. Но когда Иисус узнал, что это начинает вызывать волнение у иудейских фарисеев, Он решил оставить Иудею и вернуться в Галилею, где прошли Его детство и юность. Прямой путь из Иудеи в Галилею лежал через Самарию — область, которую населяли потомки смешанных браков между израильтянами и язычниками. Самаряне признавали Пятикнижие Моисея как Священное Писание, но в их религии были и элементы язычества. Главным предметом спора между самарянами и иудеями был вопрос о том, где поклоняться Богу: иудеи со времен Давида приносили жертвы в Иерусалиме, а самаряне поставили жертвенник на горе Гаризим. Между самарянами и иудеями существовала вражда, так что само слово самарянин считалось у иудеев бранным и презрительным.
В полдень Господь и ученики остановились у колодца близ самарянского селения Сихарь. Зной мешал продолжать путь, и ученики, оставив Учителя у колодца, пошли в селение купить еды. В это время к колодцу пришла самарянка. Иисус обратился к ней: «Дай мне пить». Видя по одежде и речи, что перед ней иудей, она удивилась: «Как же ты, будучи иудей, просишь пить у меня, самарянки?» Иисус сказал ей в ответ: «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит с тобой, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую». Женщина не поняла духовного смысла слов Иисуса и возразила: «Тебе и почерпнуть-то нечем, а колодец глубок. Откуда же у Тебя живая вода?» Иисус сказал ей в ответ: «Всякий, кто пьет эту воду, захочет пить снова, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек, эта вода сделается для него источником, текущим в вечную жизнь». Иисус говорил о даре Святого Духа, но женщина Его вновь не поняла: «Тогда дай же мне такой воды, чтобы я больше не хотела пить и мне не нужно было приходить сюда за водой». Иисус сказал ей: «Пойди, позови мужа твоего», на что самарянка ответила, что у нее нет мужа. Господу не было нужды знать о человеке по рассказам, Он видел насквозь каждого человека и поэтому сказал: «Ты права, сказав, что у тебя нет мужа. Ведь у тебя было пять мужей, и тот, с кем ты сейчас живешь, не муж тебе». Женщина удивилась Ему: «Господин! Я вижу, что Ты пророк. Тогда скажи, где должно поклоняться Богу — на горе Гаризим, как говорят наши отцы, или в Иерусалимском храме, как учат иудеи?» Иисус ответил ей: «Поверь Мне, настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Богу в духе и истине везде, где бы они ни находились».
В Пятикнижии Моисей говорил о Христе как о великом пророке и наставнике народа, поэтому самарянка спросила Иисуса: «Я знаю, что должен прийти Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все». И тут Иисус открыл ей великую тайну: «Это Я, Который говорю с тобою». В это время вернулись ученики Его с пищей, а женщина, бросив водонос, побежала в селение, чтобы рассказать всем людям о своей удивительной встрече. Между тем ученики предложили Господу еду, на что Он сказал им: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его. Возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве». Господь пробыл в этом самарянском селении два дня, и за это время многие самаряне из Сихаря с охотой слушали Его и уверовали в Него. После этого Иисус и ученики продолжили свой путь в Галилею.
Придя в город Кану, где Он некогда претворил воду в вино, Иисус совершил Свое второе чудо в Галилее. К нему обратился придворный, у которого в Капернауме лежал при смерти больной сын. Услышав о том, что Иисус совершал в Иудее, он просил Его прийти и исцелить мальчика. «Иди, сын твой здоров», — сказал Иисус. Поверив этому, придворный поспешил домой и узнал, что болезнь оставила ребенка именно в тот момент, когда он говорил с Иисусом.
Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже. Возжажда душа моя к Богу Крепкому, Живому: когда прииду и явлюся лицу Божию (Пс.41:2-3)? Это не восклицание какого-нибудь бедняка и простеца, у которого не было возможности напоить свою душу мудростью человеческой, мирскими знаниями и умениями, философией и искусством, исследованием тонких нитей, из коих соткана жизнь человека и жизнь природы.
Нет; это вдохновенно и с болью восклицает царь, богатый богатством мирским, обладающий гениальным умом, исключительно восприимчивым сердцем, сильною и деятельною волей. Напоив душу свою всем тем, чего несвободная душа жаждет в мире сем, царь Давид внезапно почувствовал: его духовная жажда не только не утолена, но усилилась до такой степени, что и вся эта материальная вселенная нисколько не могла бы ее утолить.
Тогда он почувствовал себя в мире сем как (Пс.62:2) и возопил к Богу как Единому Источнику бессмертного пития, желанного для разумной и пробудившейся души: Возжажда душа моя к Богу Крепкому, Живому .
Не нужно доказывать ни того, что телесная пища не может насытить душу человеческую, ни того, что телесное питие не может ее напоить. Но даже весь тот дух жизни, который сияет чрез все творения, оживляя и гармонизируя их, не в состоянии насытить и напоить душу.
Тело принимает непосредственно ту пищу, которая, по сути, тождественна телу. Тело — от земли, и пища для тела — от земли. Потому-то тело в мире сем и чувствует себя дома, среди своих. Но душа мучится, терзается и мучится, гнушается и протестует против того, что вынуждена принимать пищу опосредствованно, и при том пищу не тождественную ей, но лишь схожую с ней. Потому-то душа в мире сем чувствует себя на чужбине среди чужих.
То, что душа в земном мире чувствует себя как неудовлетворенный путник на чужбине и ничто в мире сем не может ее до конца насытить и напоить, доказывает ее бессмертие и ее принадлежность по природе к миру бессмертному . И если бы душа могла выплеснуть в себя всю вселенную, словно чашу воды, ее жажда не только не уменьшилась бы, но, вероятнее всего, еще и увеличилась бы. Ибо тогда для нее не осталось бы ни одной обманчивой надежды, что за следующим холмом она встретит некий нежданный источник пития.
Душа человеческая — живая, живая и всегда жаждущая жизни; и ничто не может напоить ее, кроме жизни, сущей и непосредственной жизни. А сущая и непосредственная жизнь возможна лишь в Боге, в Боге живом . Это не песня, но сухой факт, сухой, как гортань жаждущего льва, рычащего в пустыне, рычание которого птицы в оазисе могут посчитать песней — однако для льва это не песня, а стон и вопль. Возжажда душа моя к Богу Крепкому, Живому. Это говорит не поэт, но путник, истомленный жаждою в земли пусте и непроходне, и безводне ; это говорит не певец, но один из самых опытных и искусных исследователей и знатоков души человеческой в мировой истории.
Человек, если ты когда-нибудь подумаешь, что физическая пища и физическое питие могут накормить и напоить душу твою, значит, ты стоишь на одной ступени со скотами домашними и зверями лесными. Если ты перешагнул эту ступень и надеешься, что душу твою могут накормить и напоить мудрость человеческая и красота мира сего, значит, ты стоишь на ступени полуопытных и полузрелых.
Как та первая мысль безумна, так и эта вторая надежда бесплодна. Ибо на сей второй ступени ты принимаешь рычание и стон жаждущего мира за песню и веселье, пытаясь с помощью чужой жажды заглушить свою. Если же ты перешагнул и эту вторую ступень и почувствовал жажду невыразимую, кою не может утолить никакая мирская лужа, кою не может утолить и весь океан вселенной, тогда ты действительно опытный и зрелый человек, истинный человек. Только на сей ступени неутолимой, Давидовой жажды душевной ты уразумеешь сегодняшнее Евангельское чтение в полном его смысле.
Во время оно приходит Иисус в город Самарийский, называемый Сихарь, близ участка земли, данного Иаковом сыну своему Иосифу . По горе Самари вся область между Иудеей и Галилеей получила название «Самария». Путь, ведущий из Иерусалима в Галилею, до сего дня проходит чрез Сихарь. Сихарь, ныне называемый Аскар, находится близ Сихема, который в наше время носит имя Наблус. Здесь была и часть поля, купленная Иаковом у сынов Еммора; Иаков поставил там жертвенник и призвал имя Господа Бога Израилева (Быт.33:19-20).
Землю сию Иаков впоследствии оставил сыну своему Иосифу, который позднее был на ней и похоронен (Нав.24:32). Обычно город придает значение соседнему селу, однако здесь случай обратный: весь, юже даде Иаков Иосифу , была более знаменита, чем город Сихарь, почему Евангелист и определяет положение города чрез весь (село): Прииде убо во град Самарийский, глаголемый Сихарь, близ веси, юже даде Иаков Иосифу сыну своему.
Там был колодезь Иаковлев. Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа. Потому ли, что праотец Иаков со своим скотом обитал у этого колодезя, потому ли, что он сам его выкопал и обустроил, но только колодезь сей назывался по его имени. Утрудившись от идущего в гору безводного пути из Иерусалима, Господь сел у этого колодезя отдохнуть. Шестой час по восточному исчислению означает полдень. Таким образом, утомленный Господь прибыл в то место во время самого сильного дневного зноя. Он утрудился от пути нашего ради спасения, как позднее нашего ради спасения пролил Свою кровь на Кресте и претерпел раны и страдания.
Но почему Он не путешествовал в прохладное ночное время?
Ночь служила Ему для молитвы. Впрочем, ночь вообще не время для путешествий. А если бы, скажем, в данном случае Он путешествовал ночью, то увы, Евангелие было бы короче на одно замечательное событие и на одно весьма поучительное и спасительное откровение. Он странствовал днем, пешком, по стремнинам и по жаре, утруждая себя и испытывая жажду, ибо спешил всякое мгновение Своего земного времени, и днем и ночью, использовать для нашего блага, для нашего спасения.
Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Иисус говорит ей: дай мне пить. То, что женщина была из Самарии, подчеркивается намеренно, поскольку иудеи считали самарян язычниками. Дай мне пить , — говорит ей Господь. Он утрудился от пути и жаждал, из чего ясно: тело Его было истинное тело человеческое, а не призрачное, как учили некоторые еретики. Как тело Его проливало слезы от печали о людях, как оно страдало от боли на Кресте, так оно ощущало и потребность в пище и питии.
Правда, Он мог по Своему желанию победить и устранить эту потребность Своею Божественною силой на долгое время, даже и на все время Своей земной жизни, но каким образом Он бы в таком случае познался как истинный Человек, как во всем уподобился бы братиям и как мог бы тогда людей называть братиями (Евр.2:11-17)? Как бы Он научил нас терпеливому перенесению страданий, если бы Сам их не перенес? И наконец, разве Его последняя победа имела бы то сияние, которое и нас всех укрепляет и просвещает в жизненных скорбях, если бы Он Сам не прошел чрез все сии скорби, и при том — в наивысшей мере?
Кто-нибудь скажет: разве Тот, Кто мог умножать хлебы, ходить по воде, как по суше, не мог на этом долгом пути одним могущественным словом — да что там, одною мыслью — отверзть источник воды в камне или песке и утолить Свою жажду? Действительно, Он мог это сделать. Вот, сие совершил и Моисей в пустыне; сие совершали во имя Его на протяжении истории Его Церкви многие святые; так как же Он не мог этого?
Нет, Он мог — однако не хотел. Он не сотворил ни одного чуда ради Себя Самого — чтобы Себя накормить, напоить или одеть. Все Его чудеса были чудесами ради людей. В Его жизни нет ни тени себялюбия. Даже когда Он, будучи Младенцем, бежал от меча Иродова, Он делал это не ради Себя, но ради людей, ибо не пришло еще время; когда же Он завершил Свое дело среди людей, тогда Он не бежал от смерти, но шел ей в сретение. Бесконечное человеколюбие, не отделимое от бесконечной мудрости, вдохновляло и окормляло все глаголы, поступки и события в жизни Господа нашего Иисуса Христа на земле . Дай мне пить. Это Творец просит у Своего творения. Слова сии звенят сквозь двадцать веков; ибо слова сии Он сказал не только женщине самарянке, но всем поколениям людей до скончания века.
Дай мне пить , — и сегодня говорит Он каждому из нас. Не потому Он — Сотворивший воду и Изливающий моря и океаны, реки и источники — говорит это, что жаждет воды; но потому, что жаждет нашей доброй воли и любви. Когда мы даем Ему, то не даем ничего своего, а, опять же, Его. Всякая чаша воды на земле — Его, потому что Он ее сотворил; и всякую чашу холодной воды, которую мы подаем одному из Его братьев меньших , Он оплатил Своею драгоценною кровью. И все-таки в беспримерном смирении Своем Он не требует у женщины воды как Творец у творения, но просит, как просил бы человек у человека. Дабы явить этим Свое смирение. Дабы засвидетельствовать этим истинность Своего человеческого естества, ограниченного и нуждающегося.
Наконец, дабы научить нас предупредительности и милосердию. Человек имеет право просить у другого человека; и у человека есть обязанность быть предупредительным и милосердным по отношению к другому человеку.
Ибо ученики Его отлучились в город купить пищи. Стало быть, Господь не только был утомлен и жаждал, но и алкал, как и Его ученики. Еще одно доказательство Его истинно человеческой природы и Его мудрого воздержания от чуда там, где чудо не служит общему делу спасения. Евангелист упоминает об отсутствии учеников, чтобы объяснить, почему Христос просил воды у женщины. Ибо если бы тут были ученики, то они почерпнули бы воды, и женщина осталась бы неупомянутой.
Конечно, Провидению было угодно, дабы обстоятельства сложились таким образом; для поучения нам, чтобы и мы, видя своего врага в беде или затруднении, помогли ему . И если наш народ враждует с соседним народом, мы как люди не смеем переносить эту вражду на всякого человека из того народа, но в конкретном случае должны помочь любому нуждающемуся, вне зависимости от того, принадлежит ли он к нашему народу или нет.
Женщина Самарянская говорит Ему: как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются. Эта самарянка придерживалась всеобщей в те времена точки зрения, что человек должен ненавидеть не только враждебный народ, но и каждого отдельного представителя того народа. В притче о милосердном Самарянине Господь подчеркивал ненависть иудеев к самарянам, а в сем случае становится очевидной ненависть самарян к иудеям. Чтобы разрушить стены ненависти между народами, нужно сперва разрушить стены ненависти между людьми. Это единственный разумный метод лечения рода человеческого от тяжкой болезни взаимной ненависти.
Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий, и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую. Дар Божий можно понимать в материальном и духовном смысле. В материальном смысле под даром Божиим следует понимать все, что Бог по милости Своей сотворил и дал человеку в употребление для его пользы. Если бы ты, женщина, знала, что вода сия не самарянская и не иудейская, но Божия; и что воду сию Бог при сотворении предназначил не для самарян и не для иудеев, но для людей; ты бы со страхом почерпнула ее как дар Божий и напоила бы жаждущего человека — с еще большим страхом — как творение Божие. Ибо весь этот мир есть дар Божий человеку, человек же — дар Божий миру.
А в духовном смысле под даром Божиим следует понимать Самого Господа нашего Иисуса Христа. Даровав весь видимый мир сей человеку, Человеколюбивый Господь дарует ему и Себя Самого. Если бы ты, женщина, знала, сколь драгоценный Дар послал Бог и иудеям, и самарянам, и всем прочим народам без исключения, затрепетала бы твоя душа, ты заплакала бы от радости, ты онемела бы от удивления и не дерзнула бы подумать о взаимной злобе и вражде между иудеями и самарянами.
А если бы тебе была открыта вся сокровенная тайна Того, Кто говорит с тобою и в Ком ты, судя по плоти, видишь обычного человека, а судя по языку и одежде, — иудея, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую . Под водою живой Господь подразумевает благодатную и животворящую силу Духа Святаго, кою Он обещал верным. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него (Ин.7:38-39). Не понимая ничего из всего того, женщина возразила Ему:
Господин! тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у тебя вода живая? Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его? Слуги у Тебя нет, сосуда нет, а колодезь глубок , как же Тебе почерпнуть воды живой? Преоблаченный Господь казался женщине обычным беспомощным человеком. Водою живой тогда, как и теперь, называлась вода родниковая, в отличие от дождевой, собранной в колодезях и хранилищах.
Но живою называлась и колодезная вода, если она ключевая, и при том только вода на самом дне колодезя, где и бьет ключ, его наполняющий. Сперва, таким образом, женщина думает о дне колодезя, где находится источник воды. Но тут же ей в голову приходит и другая мысль, заставляющая ее задать вопрос: Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его?
То есть: неужели Ты можешь сотворить некий иной источник воды, кроме сего? Праотец Иаков не сотворил этого колодезя, но только обустроил и оградил его. Если бы Ты мог сотворить некую ключевую, проточную воду, которая вся была бы живой, тогда, значит, Ты был бы больше праотца Иакова. Неужели Ты больше его? Сей колодезь Иаковлев так обилен, что и сам он пил из него, и дети его, и скот его ; и пьем все мы из этих окрестностей, и все путешественники и прохожие, и так — в течение многих столетий. И вода в колодезе никогда не иссякает. Неужели Ты можешь сотворить нечто большее?
В словах сих женщины самарянки выражается, с одной стороны, гордость праотцем Иаковом, а с другой, — более чем сомнение, почти насмешка над Господом Иисусом Христом. Не такая грубая и явная насмешка как при воскрешении дочери Иаира — и смеялись над Ним (Мф.9:24) — но все-таки косвенная и умело прикрытая насмешка. Но Господь, будучи полон решимости возводить людей от греховного брения тины, был полон и решимости стерпеть всякую насмешку — и от бесов, и от людей. Итак, Он не ругает женщину за это жало насмешки, но продолжает спасать ее душу.
Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. Господь не отвечает женщине на ее вопрос так, как она того ожидала. Он не хочет говорить ей о Своем превосходстве над Иаковом. В отличие от женщины, Он видит, откуда происходит непонимание между Ним и ею.
А именно, оно происходит оттого, что Он говорит о питии духовном и животворящем, в то время как женщина, наученная думать лишь чувственным земным разумом, имеет в виду воду видимую, назначенную Богом для минутного утоления телесной жажды. Живая вода, о коей глаголет Господь, есть животворящая Божественная благодать, питающая и поящая душу и таким образом вводящая ее в жизнь вечную уже здесь, на земле. Животворящая благодать сия, вселившись в достойного человека, делается в нем неиссякаемым источником жизни, радости и силы .
Женщина говорит ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать. Женщина все еще остается при своем понимании, все еще думает о воде родниковой, земной. Самое большее, что она могла подумать о Христе — будто Он какой-нибудь волхв, который при помощи некоторых чародейств может сотворить некое чудо. Чтобы избавить женщину от этих безумных мыслей, Господь неожиданно заговаривает на совершенно другую тему.
Иисус говорит ей: пойди, позови мужа твоего и приди сюда. Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа, ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала. Итак, дабы научить женщину мыслить духовно, а не плотски, Господь находит мудрым не творить пред нею чудес, но явить Себя как Тайновидец и Пророк, что производит столь же великое действие, как и чудотворение. Пойди, позови мужа твоего.
Господь знает, что у нее нет мужа, но желает услышать ее ответ, Своим всеведением и провидением предуготовляя для нее удивительную неожиданность. У тебя было пять мужей — и сего было довольно, чтобы поразить женщину, но когда она еще услышала и о своей преступной тайне, которую хотела скрыть, а именно: тот, которого ныне имеешь, не муж тебе — это должно было подействовать на нее, как гром среди ясного неба.
Но не укоряй женщину самарянку, душа христианская, не укоряй, но спроси себя: кто твой муж? И не было ли и у тебя уже пяти мужей? И не является ли твой нынешний муж незаконным? Душа есть церковь, а Глава церкви — Господь наш Иисус Христос, иными словами: муж души христианской — Сам Господь. Если ты прилеплялась лишь к чувственному миру сему, венчаясь с ним и блудодействуя с ним чрез свои пять органов чувств, тогда ты, душа, истинно находишься в том же греховном и незавидном положении, в коем находилась женщина самарянка .
Если ты разочаровалась в своих телесных чувствах, в чувственных наслаждениях, ты, действительно, презрела свои чувства и развелась с ними, так что они стали подобны пяти умершим мужьям; и все-таки ты осталась в постыдном сожительстве с шестым незаконным мужем, наследником пяти предыдущих: сие есть твой чувственный разум; сие — вся та ложь и мерзость, которую в тебе, как в мусорной яме, в течение долгого времени нагромождали твои чувства. Ибо, взгляни, в тебе нет ничего, кроме представлений и воспоминаний, приобретенных опытом жизни с пятью мужьями — пятью чувствами.
Разговор Господа и самарянки — это разговор Бога, Который пребывает верен, и души, которая не верна. Разговор сей касается и тебя. Это разговор Небесного Жениха со Своею невестой, душой человеческой . Разве ты не понимаешь, что именно потому Господь наш Иисус Христос и повел с самарянкою разговор о ее муже? Он мог повести с женщиною и другой разговор и иным образом явить Себя пред нею как Тайновидец и Пророк. Он мог открыть и другие ее тайны, или какие-нибудь тайны ее родителей, или какие-нибудь тайны ее соседей в Сихаре, знание которых точно так же изумило и ужаснуло бы женщину. Но Он намеренно заговорил о муже, ибо разговор сей относится и к тебе, душа христианская, к тебе и ко всем душам, которые Бог сотворил с начала времен и которые Он сотворит до конца времен.
Вопрос о муже твоем, душа, — важнейший для тебя, важнейший и самый судьбоносный. С кем ты венчана, того ты и жена. Если ты венчана с миром, с миром ты и погибнешь. Если ты венчана со грехом, со грехом ты и умрешь. Если ты венчана с диаволом, с диаволом ты и будешь пребывать в вечности. В любом из этих случаев ты деннонощно пьешь воду, которая лишь усиливает жажду. Только если ты признаешь Господа Иисуса Христа своим законным Женихом и верою и любовью обвенчаешься с Ним, то утолишь жажду водою живой, пьющий которую не будет жаждать вовек, водою, текущей в Царство Небесное и жизнь вечную.
Женщина говорит ему: Господи! вижу, что Ты пророк. Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме. Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев. Господь намеренно ставил пред Собою цель затронуть духовные струны в душе самарянки. Он смог сделать это, указав на ее прошлое. В женщине, в коей до сего действовал исключительно чувственный, земной разум, вдруг начал пробуждаться ее разум духовный, дотоле усыпленный наркозом разума чувственного. Во-первых, она признает Христа пророком.
Для начала довольно и этого. И сразу же вслед за тем ее интерес к предметам духовным начинает быстро расти. Она задает Господу вопрос, весьма актуальный в ее дни. Споры о месте поклонения Богу велись между самарянами и иудеями постоянно. Что Богу угоднее: чтобы люди поклонялись Ему на горе Самарянской или в Иерусалиме? Кто является истинным поклонником и истинным богомольцем: тот, кто поклоняется и молится Ему здесь, или тот, кто поклоняется и молится там? Отцы наши поклонялись на этой горе. Женщина не говорит: «мы», но отцы наши , чтобы этим как бы придать большую важность горе сей и более убедительно оправдать современных ей самарян. Она словно хочет сказать: не мы избрали эту гору для поклонения Богу, но отцы наши, которые были больше нас и ближе к Богу, чем мы.
И теперь, как и ранее, Господь не отвечает женщине на ее вопрос ни да, ни нет. Он продолжает будить ее душу и возносить ее все выше и выше. Поверь Мне. Поверь Мне, а не тем, которые говорят тебе о поклонении на горе сей, и не тем, которые говорят тебе о поклонении в Иерусалиме. Наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме вы будете поклоняться Отцу . Господь намеренно употребляет слово Отец вместо «Бог» или «боги» (самаряне поклонялись и Богу, и богам), дабы тем дать женщине понять, что с новым пониманием Бога как Отца придет и новое поклонение.
Поклонение Отцу не будет зависеть от места, почему и совершенно упразднятся обе исключительности, и самарянская, и иудейская. Господь сим предрекает то, что вследствие Его пришествия в мир вскоре и сбылось. Но хотя Он и уравнивает ценность и одной, и другой исключительности и предрекает уничтожение обеих, тем не менее, Он признает за иудеями известное превосходство над самарянами в богопознании. Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся.
Господь видит, что женщина считает Его иудеем, и Он говорит в соответствии с ее убеждением, причисляя и Себя к иудеям и не желая вести с нею разговор о сей вещи, не имеющей для Него значения. Вы, самаряне, не знаете, чему кланяетесь, ибо вы кланяетесь многим богам, многим идолам; вы якобы чтите Бога Авраамова и Иаковлева, но наряду с тем приносите жертвы и бесчисленным идолам ассирийским и вавилонским.
Иудеи, по крайней мере, знают о Едином Боге, хотя и они, подобно вам, служат Ему окамененным сердцем, помраченным умом и мертвыми обычаями. И все же спасение от Иудеев ; то есть: Мессия родится среди иудеев и чрез Него придет спасение всему миру. Так обетовано праотцам, так проречено пророками, так предуготовано Промыслом Божиим, и — так и исполняется.
Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине. Поклонение Богу в Самарии ложное, ибо самаряне не знают, чему кланяются. Поклонение же в Иерусалиме есть всего лишь образ и тень истинного поклонения Богу, тень будущих благ (Евр.10:1). И ложь, и тень скоро исчезнут, и воцарится истинное поклонение Богу. Родилось Солнце нового дня, и новый день все возрастает, разгоняя тьму и тени. Настанет полнота времен, а теперь лишь ее утро.
Когда свет нового дня полностью обретет власть, люди познают Бога как Отца, и тогда они будут поклоняться Ему как сыны, а не как рабы, то есть не мертвыми словами и мертвыми жертвами, но в духе и истине , душою и телом, верою и делами, мудростью и любовью. Весь человек будет поклоняться всему Богу. Состоя из души и тела, человек и то, и другое посвятит Богу, и тем, и другим будет служить Богу. Истинные поклонники будут поклоняться не твари, но Творцу, не злым духам под именем богов, но единому Всемилостивому Отцу светов и истины. Таких поклонников Отец Небесный ищет Себе.
Бог есть дух , а не плоть, не идол, не мертвая буква, не то или иное место. Посему поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине . Общаясь со смертным миром вокруг себя, человек представляет себя ему своею смертностью; но, общаясь с Богом Бессмертным, человек обязан предстать пред Бессмертным с тем, что в нем бессмертно. Как говорит апостол: я ищу не вашего, а вас (2Кор.12:14).
Ветхий мир служил Богу законными формальностями, и приносил Богу в жертву козлов и овнов, и хранил субботу, и в точности исполнял предписанные омовения и очищения, но оставил милость и любовь. Читал он слова: Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс.50:19), читал слова сии, но не разумел их и не исполнял. Отныне Богу будут служить в духе и истине , ибо Сам Господь сошел к людям, дабы показать пример такого служения и такого поклонения.
