(Пузик Валентина Ильинична; 19.01.1903, Москва - 29.08.2004, там же), схим., фтизиатр, духовная писательница, гимнограф. Отец, Илья Яковлевич, был служащим управления Киево-Воронежской железной дороги. Мать, Екатерина Севастьяновна, в 30-х гг. приняла иноческий постриг (в монашестве Авраамия). Валентина Пузик училась в Николаевском жен. коммерческом уч-ще. В 1920 г. поступила на естественное отд-ние физико-математического фак-та МГУ, а с 1923 г. обучалась на организованном на том же фак-те биологическом отд-нии. Ее научным руководителем стал известный фтизиопатолог В. Г. Штефко. Уже 1-я написанная в студенческие годы работа принесла молодой исследовательнице международную известность.
В февр. 1924 г. Валентина Пузик стала духовной дочерью архим. Агафона, в схиме Игнатия (Лебедева) , старца Высокопетровского мужского монастыря . В июне 1928 г. И. приняла тайный постриг в рясофор с именем Варсонофия в честь свт. Варсонофия Казанского; 2 янв. 1939 г.- в мантию с именем Игнатия в честь сщмч. Игнатия Богоносца и в память о ее духовном отце, погибшем в 1938 г. в заключении. И. принадлежала к старшему поколению тайной монашеской общины прмч. Игнатия (Лебедева). Целью создания общины было сохранение аскетической традиции правосл. монашества. Среди вновь постриженных иноков и инокинь сохранялись основные традиции монашеской жизни: восприятие любой, в т. ч. светской, работы как послушания, исповедание помыслов старцу, ежедневная молитва и др. В соответствии с принципами, установленными прмч. Игнатием, научная деятельность стала для И. ее монашеским послушанием.
По окончании в 1926 г. МГУ И. работала в лаборатории патоморфологии туберкулеза Гос. туберкулезного ин-та (позднее Центральный научно-исследовательский ин-т туберкулеза (ЦНИИТ) Академии медицинских наук СССР). В 1940 г. защитила докт. диссертацию (ученая степень д-ра биологических наук была присвоена ей в 1943), с 1947 г. профессор. Руководитель патоморфологической лаборатории ЦНИИТ в 1945-1974 гг., автор более 200 работ в разных областях медицины, под ее рук. были защищены 22 докторские и 47 кандидатских диссертаций. Стала основателем собственной школы патологов-фтизиатров. Была удостоена ордена Трудового Красного Знамени (1973), медалей, звания заслуженного работника медицины.
В 1947 (по др. данным, в 1948) г. И. обратилась к Патриарху Алексию I с просьбой разрешить выйти на открытое церковное служение, однако не получила благословения. С сер. 40-х гг. И. занималась церковным лит. творчеством, по ее признанию выросшим из навыков ежедневного письменного исповедания помыслов. Первые книги носили мемуарный характер и были посвящены жизни ее духовного отца прмч. Игнатия (Лебедева) и созданной им тайной монашеской общины. В последующем И. откликалась на события церковной жизни, а также писала об истории и о принципах правосл. духовного руководства (старчества).
Наиболее зрелые произведения вышли из-под пера И. в 70-80-х гг. XX в. Они были написаны как дневники-размышления о жизни Церкви, о ее истории, о действиях Промысла Божия в совр. мире и в жизни совр. человека. Ею создано более 30 подобных произведений, большая часть к-рых еще не опубликована. Сочетание столь масштабного научного и лит. творчества - явление уникальное для потаенной церковной культуры ХХ в. С нач. 80-х гг. И. работала и в области церковной гимнографии. Ею написаны службы свт. Игнатию (Брянчанинову) и патриарху Иову, блгв. кн. Димитрию Донскому, преподобным Герману (Гомзину) и Зосиме (Верховскому), службы Соборам Белорусских, Смоленских и Казанских святых, Валаамской иконе Божией Матери.
С 80-х гг. И. начинает выступать в церковной печати. В сб. «Богословские труды» была напечатана серия ее статей по истории правосл. гимнографии. С 1996 г. И. публиковала свои прозведения в ж. «Альфа и Омега» за подписью мон. Игнатия (Петровская). В этот период главным ее служением стало свидетельство о подвиге старцев Свято-Смоленской Зосимовой пуст. и Высокопетровского мон-ря, нек-рые из них впосл. были прославлены как новомученики и исповедники Российские. 24 апр. 2003 г., в Великий четверг, И. была пострижена в великую схиму с сохранением имени, но теперь ее небесным покровителем стал прославленный в 2000 г. прмч. Игнатий (Лебедев) - ее духовный отец. Погребена на Ваганьковском кладбище Москвы.
Соч. по церк. тематике: Прп. Косьма Маиумский и его каноны: Духовные размышления // БТ. 1981. Сб. 22. С. 116-138; Прп. Иоанн Дамаскин в его церковно-гимнографич. творчестве // Там же. 1982. Сб. 23. С. 59-93; Церковно-песнотворческие труды инокини Кассии // Там же. 1983. Сб. 24. С. 320-336; Гимнографическое творчество прп. Андрея Критского // Там же. 1984. Сб. 25. С. 260-275; Труды рус. песнотворцев в Киевский период // Там же. 1987. Сб. 28. С. 230-245; Высоко-Петровский мон-рь в 20-30-х гг. // АиО. 1996. № 1(8). С. 114-135; Слово о старчестве // Там же. № 2/3(9/10). С. 165-208; Опыт литург. богословия в трудах рус. песнотворцев // Там же. 1997. № 2(13). С. 280-316; № 3(14). С. 351-365; Литургическое наследие прп. Иосифа Песнописца // Там же. 1998. № 2(16). С. 292-329; Старчество на Руси // Там же. № 3(17). С. 118-151; № 4(18). С. 147-177 (переизд.: М., 1999); Монашество последних времен: Жизнеописание схиархим. Игнатия (Лебедева): По восп. мон. Игнатии. М., 1998; Песнотворчество прп. Феодора Студита в Триоди Постной // АиО. 1999. № 1(19). С. 257-283; Свт. Герман, патриарх К-польский, как церковный гимнограф // Там же. № 2(20). С. 280-299; Патриарх Сергий и Высоко-Петровский мон-рь // Там же. № 3(21). С. 181-185; Жизнь и творения прп. Феофана Начертанного // Там же. № 3(21). С. 324-339; О Святейшем Патриархе Алексии I // АиО. 2000. № 1(23). С. 128-146; Место Великого канона прп. Андрея Критского и других его произведений в песнотворческом достоянии Церкви // Там же. С. 298-319; № 2(24). С. 289-310; Свт. Игнатий - Богоносец Российский // Там же. № 3(25). С. 279-297; № 4(26). С. 225-244; Старчество в годы гонений: Прмч. Игнатий (Лебедев) и его духовная семья. М., 2001; Путемерие антифонов // АиО. 2002. № 1(31). С. 203-214; Божественная Литургия // Там же. № 2(32). С. 259-273; Круг богородичный // Там же. 2004. № 1(39). С. 319-344; № 2(40). С. 346-361; Русское песнотворчество в честь Богоматери // Там же. 2004. № 3(41). С. 297-311; 2005. № 1(42). С. 315-330; Об отце Александре Ветелеве // Там же. 2005. № 2(43). С. 248-254; О создании службы всем русским святым // Там же. № 3(44). С. 265-285; Церковные песнотворцы. М., 2005; Пути творчества: Служение слову // АиО. 2006. № 3(47). С. 324-336; Пути творчества: Наука // Там же. 2007. № 1(48). С. 300-312; Мой ХХ век // Там же. 2008. № 1(51). С. 233-246.
А. Л. Беглов
: доктора биологических наук, профессора с мировым именем, большую часть своей научной жизни потрудившейся в науке будучи тайной монахиней.
Родилась Валентина Ильинична, будущая монахиня Игнатия, в Москве в небогатой семье, где и отец и мать работали денно и нощно, чтобы обеспечить безбедную жизнь. В 1915 году отец умер от туберкулеза и для Валентины потянулись трудные годы. После учебы в школе она сумела поступить в Николаевское коммерческое училище.
Везде – и в школе и в училище – педагоги отмечали у девочки редкие способности и большое прилежание. Наверное, это было одним из стимулов для продолжения образования. По окончании училища Валентина Пузик поступает на естественное отделение Физико-математического факультета Московского университета (впо-следствии отделение было преобразовано в биологический факультет), где быстро проявляется ее стремление к научно-исследовательской работе.
На старших курсах даровитую студентку приметил Владимир Германович Штефко, в то время занимавший на биологическом факультете должность профессора антропологии.
Первые же его поручения Валентина выполнила безукоризненно – профессор был доволен, что у него появилась такая помощница. В те годы – 1923 –1925 – нагрузка у Владимира Германовича была безмерна: эксперименты, лекции, доклады, написание статей для немецких, французских, американских научных журналов – все расписано по часам и минутам. От работы он просто задыхался, и знакомство с Валентиной стало для него большим подспорьем.
Валентина Ильинична участвовала во многих начинаниях Владимира Германовича Штефко, на последних курсах он стал руководить ее студенческими научными работами, предложил выполнить серьезное исследование «Возрастное развитие щитовидной железы у человека», которое впоследствии стало частью ее диплома. Исследования, выполненные Валентиной Ильиничной на последних курсах университета, по объему и глубине далеко превосходили рядовые студенческие работы. А материалы ее диплома «Течение туберкулезного процесса у больных различного типа сложения» заинтересовали зарубежных ученых и были опубликованы в одном из немецких научных журналов.
В 1926 году, блестяще защитив дипломную работу, Валентина Ильинична была приглашена своим наставником Владимиром Германовичем Штефко в Центральный туберкулезный институт (ЦИТ) для совместной работы в патоморфологической лаборатории. Первой ее «научной степенью» была должность препаратора.
Первые двадцать лет творческой жизни (с 1926 по 1945) Валентины Ильиничны отмечены большой научной работой. В частности, совместно с В.Г. Штефко она создала «Патологоанатомическую классификацию туберкулеза легких». Другая их общая работа была оформлена как монография «Патология и клиника туберкулеза. Введение в конституциональную патологическую анатомию гематогенных и лимфогенных форм легочного туберкулеза», которая была опубликована в 1934 году, но и сегодня является фундаментальным трудом.
Тематическая направленность деятельности Валентины Ильиничны в то время была вызвана насущной необходимостью, в первую очередь, изучения патогенеза туберкулеза, так как в 20 –30-е годы прошлого столетия в России отмечалась большая летальность от легочного туберкулеза. И в те дни и впоследствии все научные работы Валентины Пузик убедительно отвечали на поставленные жизнью вопросы. Деятельность ученого не остановила и война: она продолжала исследования патогенеза туберкулеза, основываясь на изучении заболевания человека как единого целого.
В конце 1945 года скончался Владимир Германович Штефко и с этого времени на последующие 40 лет Валентина Ильинична стала руководителем патоморфологической лаборатории ЦИТа.
После Отечественной войны ей пришлось одной из первых испытать и изучить механизм действия французской вакцины БЦЖ. На основе разработок Валентины Ильиничны впоследствии было открыто новое научное направление в проблеме туберкулеза – иммуноморфологическое. Впервые в мире Валентина Ильинична и затем ее ученики исследовали морфологические реакции организма при вакцинации БЦЖ. В ходе вакцинации были выявлены две стадии эволюции иммунологического процесса, которые были названы параспецифической и специфической стадиями изменений. Аналогичные этапы иммунологического процесса были впоследствии описаны при вакцинации других инфекций другими препаратами.
В эти же годы В.И. Пузик и микробиолог А.И. Каграманов выполнили совместные фундаментальные исследования начальных стадий развития инфекций и доказали наличие у инфицированных больных «латентного микробиозма», когда возбудитель выявлен, а организм не отвечает тканевыми реакциями иммунитета. Это явление ученые-иммунологи назвали «толерантностью». Так родилось учение о «малой болезни» при туберкулезе, протекающей скрытно и отражающей развитие тканевых реакций иммунитета. Завершая работы по «малой болезни» Валентина Ильинична утверждала, что ее изучение может и должно вестись совместно микробиологической и морфологической науками.
Важным направлением исследований Валентины Ильиничны и ее учеников являлось исследование механизмов процессов заживления при туберкулезе, происходивших в инфицированном организме как при «малой болезни» при самозаживлении, самоизлечении, так и при лечении антибактериальными препаратами при клинических формах туберкулеза. Эти исследования начал проводить еще В.Г. Штефко. Он предполагал, что механизмы заживления находятся в лимфатических сосудах – и эта догадка была подтверждена работами В.И. Пузик и затем использована ею в дальнейшем.
На первых порах заживление рассматривалось с позиции бактериостатического эффекта антибактериальных препаратов, но потом было выяснено, что антибактериальные препараты воздействуют также на все системы макроорганизма. Валентина Ильинична доказала, что при антибактериальной и патогенетической терапии сохраняется примат макроорганизма, это следует иметь в виду при лечении больных. Особое место в 50 –60-х годах прошлого века в работах В.И. Пузик и ее учеников занимало гистопатологическое изучение нервной системы при заболеваниях туберкулезом человека и животных.
Одной из последних тем, разработкой и внедрением которой руководила Валентина Ильинична, а участвовали в ней В.Ф. Салов и В.В. Ерохин, был метод электронной микроскопии в практике исследования туберкулезного воспаления и реакций в иммунокомпетентных органах. Этот метод позволяет расшифровывать на клеточном и субклеточном уровне защитно-приспособительные механизмы организма при прогрессировании инфекции, что до его разработки не представлялось возможным.
Первые церковные впечатления Валентины Пузик были связаны с храмом первоверховных апостолов Петра и Павла на Новой Басманной. Позднее она вспоминала, как в 1921 году, в пору катастрофического голода, на высоком гульбище храма, находящегося недалеко от трех вокзалов, сидели или лежали десятки изможденных людей – беженцев из голодающих областей. Юная Валентина с подругами ведрами носила к храму похлебку, которую варила для страждущих ее мать и другие женщины.
Во время учебы в университете произошло еще одно событие, определившее последующую жизнь молодой девушки. В феврале 1924 года перед своим днем Ангела она пришла поговеть в Высоко-Петровский монастырь и «совершенно случайно» попала на исповедь к архимандриту Агафону (Лебедеву; † 1938), в недавнем прошлом – насельнику Свято-Смоленской Зосимовой пустыни, перебравшемуся в Москву после закрытия родной обители. Это первое посещение Петровского монастыря и встреча со старцем были описаны ею в книге «Старчество в годы гонений» (часть 2-я).
Знакомство с отцом Агафоном открывает перед ней захватывающую перспективу духовной жизни, о существовании которой она раньше лишь смутно догадывалась. Она становится прихожанкой Высоко-Петровского монастыря и духовной дочерью архимандрита Агафона (в схиме Игнатия). Жизненный путь старца – пожалуй, самого известного среди духовников Петровского монастыря – закончится трагически. Весной 1935 года он будет арестован и, несмотря на тяжелую болезнь (паркинсонизм), приговорен к пяти годам лагерей. Этого срока отец Игнатий не переживет. В день Усекновения главы Иоанна Предтечи 1938 года он умрет в инвалидном лагере под городом Алaтырь (Чувашская АССР) от пеллагры и сердечной недостаточности.
С середины 1920-х годов вокруг отца Игнатия начинает складываться духовная семья, причем часть ее членов совершенно очевидно тяготела к монашескому пути. Покинув стены родного монастыря, зосимовцы считали, что, несмотря на гонения, монашество не должно угаснуть. Главное – сохранить духовную жизнь, культуру православного монашества: молитву, старческое руководство, общинную жизнь. А частности могут меняться: пусть это будет монашество без монастырских стен и одежды, пусть вместо монастырского послушания будет светская работа, лишь бы исполняли ее новые иноки «со всей ответственностью, со всей любовью».
Братия Высоко-Петровского монастыря незаметно для большинства молящихся стала пополняться иноками и инокинями – юношами и девушками, постригаемыми уже тайно. Они оставались на своей мирской, «советской» работе или учебе, что входило в их монашеское послушание, и одновременно под руководством старцев постигали основы духовной жизни. Так, по выражению самой монахини Игнатии, Высоко-Петровский монастырь стал «пустыней в столице».
Характерно, что в годы церковных разделений петровское отцы и их духовные дети считали принципиальным сохранять верность священноначалию Русской Церкви в лице митрополита Сергия (Страгородского). Это был не политический, а сознательный духовный выбор, выбор тех, кто стремился сохранить духовную жизнь, монашество и всю там, где, казалось бы, для нее не было места.
В 1928 году Валентина Пузик приняла тайный постриг в рясофор с именем Варсонофия – в честь святителя Варсонофия Казанского. Постриг совершил ее духовный отец на квартире старшей по постригу духовной сестры. Этот дом, находившийся по адресу Печатников переулок, дом 3, квартира 26 (сейчас это нежилое чердачное помещение), духовные дети отца Игнатия между собой называли «скитом». В начале 1939 года, уже после гибели духовного отца, она приняла постриг в мантию от руки одного из наставников Зосимовой пустыни – архимандрита Зосимы (Нилова). Имя в мантии ей было дано в память о ее старце – в честь священномученика .
По благословению духовного отца мать Игнатия продолжала работать по специальности. Научно-исследовательская деятельность, понимаемая как послушание, подобное монастырскому, на долгие годы стала неотъемлемой частью ее монашеского делания. В 1940 году она защитила докторскую диссертацию, в 1947 году была удостоена звания профессора.
29 лет (1945–1974) она руководила патоморфологической лабораторией ЦНVIТ, в которой вместе с ней – разумеется, не афишируя своей церковности – работали и некоторые ее духовные сестры. К 1974 году, когда она закончила свою профессиональную деятельность, ею были написаны более 200 научных работ в разных областях медицины, в том числе семь монографий. Многие из них признаны крупными теоретическими трудами.
Она вырастила не одно поколение исследователей. Под ее руководством было выполнено 22 докторских и 47 кандидатских диссертаций, а список фундаментальных трудов ее учеников занимает не один десяток страниц. Фактически, она стала основателем собственной школы патологов-фтизиатров, которые работают на всей территории бывшего Советского Союза. Научная деятельность В.И. Пузик уже в 1940-е годы нашла признание и у зарубежных коллег, с которыми она общалась во время командировок. Вместе с тем, несмотря на известность и даже награды (Орден Трудового Красного Знамени, девять медалей, звание заслуженный работник медицины), монахиня Игнатия так и не стала членом Академии наук, хотя по своим научным заслугам вполне могла на это рассчитывать. Когда коллеги поднимали этот вопрос перед «инстанциями», те доверительно указывали ей: «Вы же понимаете, Валентина Ильинична, вам нельзя…», – намекая на ее беспартийность и известную «кому надо» церковность.
Она понимала и не рвалась в ряды научной номенклатуры, ведь научная деятельность для нее была послушанием, ее приношением Богу.
Если бы монахиня Игнатия была только крупным ученым, это уже поставило бы ее в один ряд с такими церковными деятелями ХХ века, как святитель Лука (Войно-Ясенецкий), митрополит Иоанн (Вендланд), . Однако ее служение Богу и Церкви не ограничилось наукой-послушанием.
С середины 1940-х годов ее научная деятельность дополнялась литературным трудом духовного содержания. Позднее она признавалась, что источником ее литературного творчества стал привитый отцом Игнатием навык письменного исповедания помыслов. На определенном этапе из откровения помыслов стали вырастать молитвенные размышления о событиях церковной жизни, о судьбах своих близких, о прочитанных книгах. Постепенно эти размышления складывались в книги, большие и маленькие, которых к концу ее жизни, по самым общим подсчетам, накопилось более трех десятков. О чем эти книги?
В 1945-м – в год знаменательный и рубежный – ее голос окреп для того, чтобы заговорить о тех, о ком молчали почти десять лет, но чьи судьбы незаживающей раной кровоточили в сердце. Так появилась первая ее книга – жизнеописание духовного отца. Еще через семь лет, осмысляя свой путь и опыт свидетельства, поощряемая духовными сестрами, она снова обратилась к началу пути. Теперь, в 1952-м, она писала о детище отца Игнатия – созданной им монашеской общине. Образ духовного отца – наставника и новомученика, до конца свидетельствовавшего о Христовой любви, – был ее ответом обезумевшему от боли миру, а «летопись» его дела, его духовной семьи, созданной и живущей вопреки его смерти, вопреки гонениям и утратам, был ее посланием современному российскому монашеству.
Позднее были другие книги – своего рода дневники-размышления о жизни Церкви, ее истории и о действиях Промысла Божия в современном мире и в жизни современного человека, казалось бы, окончательно покинутого благодатью. Представляется, что наиболее зрелые свои произведения монахиня Игнатия написала в 1970–1980-е годы, и лучшие из них еще ждут публикации.
С начала 1980-х годов монахиня Игнатия пробует свои силы в гимнографическом творчестве. Часть созданных ею служб вошла в богослужебный обиход Русской Православной Церкви. Это, прежде всего, службы святителям Игнатию Брянчанинову и патриарху Иову, благоверному князю Димитрию Донскому, преподобным Герману Зосимовскому и Зосиме (Верховскому), службы соборам Белорусских, Смоленских и Казанских святых, Валаамской иконе Божией Матери, а также службы ряду святых, представленных к прославлению.
Одновременно она работала над серией статей по православной гимнографии (преподобные Андрей Критский, Иоанн Дамаскин, Косьма Маюмский, Иосиф Песнописец, Феодор Студит, святитель Герман Константинопольский , инокиня Кассия и др.), которые публиковались в «Богословских трудах» и позднее в журнале «Альфа и Омега».
Нужно отметить роль «Альфы и Омеги» и лично редактора М.А. Журинской в популяризации творчества монахини Игнатии. Именно на страницах этого журнала появились ее воспоминания о старцах Высоко-Петровского монастыря, о Святейших патриархах Сергии и Алексии I, а также ее книги 1940–1980-х годов. Некоторые из этих произведений затем вышли отдельными изданиями: «Старчество на Руси», «Старчество в годы гонений», «Святитель Игнатий – Богоносец Российский». Монахиня Игнатия стала постоянным автором журнала «Альфа и Омега» – под псевдонимом монахиня Игнатия (Петровская) – и даже написала специально для этого издания ряд новых произведений.
В 1990-е годы она снова вернулась к тому, с чего начиналось ее литературное творчество – к свидетельству о подвиге своих духовных наставников – старцев Зосимовой пустыни, новомучеников и исповедников российских. Без преувеличения можно сказать, что именно благодаря ее свидетельству в декабре 2000 года в лике святых был прославлен преподобномученик Игнатий (Лебедев), духовный отец монахини Игнатии.
Она воистину стала одним из звеньев золотой цепи, которую, по словам Симеона Нового Богослова , составляют «святые, приходящие из рода в род», и «которая не может быть легко разорвана».
24 апреля 2003 года, в Великий четверг, она была пострижена в великую схиму с сохранением имени, но теперь ее небесным покровителем стал недавно прославленный преподобномученик Игнатий – ее духовный отец. Важно и знаменательно для нее было то обстоятельство, что постриг был совершен представителями духовенства храма преподобного Сергия Радонежского в Высоко-Петровском монастыре.
Круг ее общения и в последние годы был исключительно широк. В ее дом на Беговой улице приходили и маститые учение, ее коллеги по институту, и совсем юные ученики воскресной школы, где она вопреки немощам и благоразумным увещеваниям считала своим долгом преподавать. Среди тех, кто приходил к ней, уже почти не было ее сверстников – все были младше нее в два, в три, а то и в пять раз, но по свежести восприятия жизни и ясности ума хозяйка ничуть не уступала молодым.
Она отошла ко Господу на 102-м году жизни, из которых 76 лет прожила в монашестве.
Серию публикаций о православных гимнографах и исследователях трудов церковных песнописцев продолжает статья о докторе биологических наук, профессоре и тайной монахине Игнатии (Пузик), много потрудившейся не только на медицинском, но и на литературно-исследовательском поприще. Монахиня Игнатия - автор цикла статей, посвященных православной гимнографии.
В развитие русской литургической науки второй половины ХХ века внесли вклад многие выдающиеся богословы и ученые. Однако стоит уделить внимание личности, известной в медицинской среде как доктор биологических наук, профессор, ученый с мировым именем, а в церковной - как исследовательница биографий и трудов церковных песнописцев, гимнограф и тайная монахиня - схимонахине Игнатии (Пузик). Ее заметки о церковных песнописцах, напечатанные под измененной фамилией Петровская, раскрывают всю богословскую глубину канонов и стихир византийских и русских гимнографов. Эти исследования первоначально были опубликованы в научно-богословском альманахе «Богословские труды». В настоящий момент издана полная книга трудов монахини Игнатии, включающая в себя статьи по истории русской гимнографии и исследования богослужебных текстов .
Монахиня Игнатия (в миру Пузик Валентина Ильинична) родилась 1 февраля 1903 г. Ее отец был служащим в управлении Киево-Воронежской железной дороги, а мать Екатерина после смерти супруга приняла монашество с именем Авраамия. В 1920 г. Валентина Пузик поступает на естественное отделение физико-математического факультета МГУ, а в 1923 году, после появления биологического отделения, продолжает обучение там. По окончании обучения работала в Государственном туберкулезном институте, где с 1945 по 1974 гг. была руководителем патоморфологической лаборатории. «Автор более 200 работ в разных областях медицины, под ее руководством были защищены 22 докторские и 47 кандидатских диссертаций. Стала основателем собственной школы патологов-фтизиатров. Была удостоена ордена Трудового Красного Знамени (1973 г.), медалей, звания заслуженного работника медицины» .
Важным событием, определяющим всю дальнейшую жизнь Валентины, стала встреча с архимандритом Высоко-Петровского монастыря Агафоном Лебедевым (в схиме Игнатием, +1938). «В июне 1928 г. она принимает тайный постриг в рясофор с именем Варсонофия в честь свт. Варсонофия Казанского, а через 11 лет, 2 января 1939 года - в мантию с именем Игнатия в честь свщмч. Игнатия Богоносца» . Это имя она приняла и в честь своего духовника отца Игнатия, создавшего в монастыре тайную монашескую общину, целью которой было сохранение монашеской аскетической жизни в период богоборческой власти. В 1935 году он был приговорен к 5-ти годам лагерей, а в праздник Усекновения Господня, 11 сентября 1937 года, отошел ко Господу. Впоследствии был прославлен в лике святых Юбилейным Архиерейским Собором РПЦ 2000 г.
С 1980-х годов начинается исследовательская деятельность монахини Игнатии в области песнотворчества, она рассматривает основные творения церковных песнописцев, духовно размышляя о гимнах, составленных святыми. Ее перу принадлежат статьи о церковно-гимнографичном творчестве преподобных Косьмы Маиумского, Иоанна Дамаскина, Андрея Критского, Феофана Начертанного, Феодора Студита, Иосифа Песнописца, инокини Кассии, святителя Германа Константинопольского. Кроме этого, ей принадлежит краткий экскурс в историю песнотворчества Русской Православной Церкви, где, начиная с Киевского периода, рассматривается история богослужебных текстов, посвященных русским святым. Также монахиня Игнатия является автором уже вошедших в богослужебный обиход служб святым, прославленным в конце ХХ века .
В Великий Четверток, 24 апреля 2003 года, монахиня Игнатия приняла великую схиму, сохранив прежнее имя. Отошла ко Господу 29 августа 2004 года на 102-м году жизни.
Первая статья о канонах прп. Косьмы Маиумского в виде духовных размышлений была опубликована в 22-м выпуске «Богословских трудов» . Автор говорит о деятельности святого, жившего в период иконоборчества, его трудах. В своих исследованиях монахиня Игнатия опиралась на труды святителя Филарета Черниговского, А.П. Голубцова, Е.И. Ловягинова, И.А. Карабинова и др. На первый взгляд ее работа может показаться компилятивной. Однако, указав основные труды святого, она приступает к духовному их осмыслению. «Человек нашего времени обнаруживает в этих забытых, казалось бы, изжитых материалах радостную и крепкую основу бытия» . Каноны прп. Косьмы Маиумского она называет «медоточными», так как им присуща «возвышенность и сладость изображаемого» . Монахиня Игнатия старается передать дух праздника, рассуждает на тему возвышения человека, напоминая о вочеловечении Христовом. Особо она останавливается на теме природы в творениях святителя, приводя в подтверждение богослужебные тексты и размышляя об их глубоком смысле. Главная тема творчества преподобного, по ее мнению, - воспеть вочеловечение Христово. Отвечая на вопрос, почему святой Косьма не составил канон на Святую Пасху, она говорит: «[Он] был более склонен усугубляться в вопросы трагического в бытии человеческом и искать выхода из падения человека - первого Адама - в полноте жизни и страдания второго Адама, Христа» . Из всего наследия она также выделяет идею Церкви, более всего находящую выражение в богослужении Пятидесятницы, указывает богослужебные тексты, в которых явно или скрыто говорится о ней, и дает свои комментарии.
Песнотворчество преподобного Иоанна Дамаскина, его житие и научные труды также рассмотрены монахиней Игнатией . Более всего она касается Пасхального канона, который является центром всего пасхального богослужения. «В светлую ночь всем нам дается завет очистить чувствия и одновременно сообщается уверенность в том, что все мы можем и узреть, и слышать радость Воскресения Христова. В этом - непререкаемая, безусловная сила пасхального канона преподобного Дамаскина, прозревшего, увидевшего, показавшего нам, на что способен человек, если чувства его очищены» . Подробно разбирая каждую песнь канона, она выделяет основные мысли, воспевающие победоносное Воскресение Христово. Касательно канона в неделю Фомину, она особо выделяет 1-й тропарь 1-й песни канона: «Днесь весна душам, зане Христос от гроба, якоже солнце, возсия тридневный, мрачную бурю отгна греха нашего. Того воспоим, яко прославися» . «Здесь образы весны, солнца и мрачной бури насколько означают земную, зримую природу, настолько же приближают понимание незримого таинства Воскресения. "Христос - яко солнце", "мрачная буря" - наши неправды, а весна природы - весна наших душ» . Разобрав канон, она выделяет две его основные идеи - Воскресение Христово и осязание ран Господа апостолом Фомой. В других своих трудах по изучению наследия преподобного она выделяет общий призыв человека к покаянию и соединению с Богом. Тема спасения и изведения человека из мрака греха к свету - это одна из важных особенностей творчества святого Иоанна. В особенности его труды полны свидетельствами о Домостроительстве нашего спасения, Жертве Христовой, Сошествии Святого Духа, которые воспевает святой гимнограф .
Статья о литургическом наследия инокини Кассии опубликована в 24-м сборнике «Богословских трудов» . Ее имя встречается в богослужебных текстах Триоди Постной, а также ряда стихир в Минее. Характеризуя составленные ей стихиры, монахиня Игнатия указует на их значительность в размере и глубину богословской мысли. Она отмечает также, что каждое песнопение самодостаточно само по себе и не требует раскрытия в следующих богослужебных чтениях. Особо отмечаются евангельские образы, как то: составленные в память 5-ти мучеников (13 (26 декабря) стихиры соотносятся с евангельским отрывком о 5-ти мудрых девах. Говоря о богословии инокини Кассии, монахиня Игнатия выделяет ее христоцентричность. Основная тема в трудах - это избавление человека через подвиг Иисуса Христа от греха, проклятия и смерти.
Творчество преподобного Андрея Критского , в осмыслении монахини Игнатии, помогает человеку с помощью поста и молитвы проходить земное поприще. Его покаянный канон помогает душе человека настроиться на покаянный лад. Анализируя всю богатую гимнографическую деятельность преподобного, исследовательница выделяет слова и образы из Священного Писания. Молитвословия прп. Андрея направлены в сторону пробуждения совести у человека, он учитель внутренней духовной жизни. «Все произведения его и особенно покаянный канон есть великое училище благочестия и богословия, есть деятельное обучение чад церковных, членов Церкви Христовой спасительным догматам святой веры христианской» .
Разбирая церковные молитвословия святителя Германа Константинопольского, исследовательница указывает: «В их словах всегда звучит непререкаемая радость исповедания Бога, премудрых путей Его Промысла, основ спасительной веры Христовой» . Монахиня Игнатия указывает на цельность, ясность, краткость канонов и стихир святителя Германа, которые посвящены некоторым двунадесятым и великим праздникам, а также памяти святых (например, канон святым отцам пяти Вселенских соборов). В своей песнотворческой деятельности святитель очень пространно говорит о догматической составляющей Церкви, борьбе с ересями и т.д. Исследовательница выделяет общую мысль: «Чтобы люди возлюбили свет Православия, чтобы, прославляя отцов, обретали правое учение, так необходимое для их бессмертной души» . Во всех своих гимнах, а в особенности в песнопениях, посвященным св. патр. Иоанну Постнику, свт. Афанасию Великому, Александрийскому и т.д., святитель Герман возвещает о Церкви, ее святости, уклонении верных от различных ересей, особенно воспевая тех, кто потрудился в защиту христианского учения. Живя в эпоху монофелитской ереси, патриарх-песнописец в своем наследии указывает на догмат о двух естествах во Христе - Божественной и человеческий. Также он составил гимны в защиту святых икон в ответ на распространявшееся иконоборчество.
Разбирая творчество преподобного Феофана Начертанного, гимны которого в настоящее время входят во все основные богослужебные книги (Октоих, Минея, Триодь Постная и Цветная – прим. авт .), автор указывает на их «чувства и вздохи умиления». Особо исследовательница останавливает свое внимание на заупокойных канонах Октоиха, в которых по-особому воспевается будущее Всеобщее Воскресение. Тема будущей жизни навеяна исповедническими условиями существования святого, гонениями и притеснениями, эти переживания гимнограф смог передать в своих трудах. «Он - по ходу своей жизни, в своих страданиях - все время предстоял исходу из этого мира, жил перед чертой, перед концом своего бытия в темничных заключениях и изгнаниях. Отсюда у него, постоянно сущего у этой грани, изливается живая молитва об усопших, о людях, перешедших последнюю грань. Отсюда - сила, достоверность, истинность его молитвенных вопияний о них, отсюда его заупокойная молитва, воспринимаемая всеми людьми» . Преподобный Феофан - автор канона на Торжество православия, исследовательница его наследия отмечает победу и полноту исповедания в Церкви. В каноне автор говорит о победе над ересями, в частности иконоборчества, но не упоминает о предшествующих гонениях, больше воспевая радость и торжество празднуемого события.
Главной богослужебной книгой Великого поста является Триодь Постная. Монахиня Игнатия в своих исследованиях касается песнотворчества прп. Феодора Студита, чьи гимны входят в состав указанной богослужебной книги. Опираясь на существующие исторические данные о периоде составления прп. Феодором и Иосифом Студитами Триоди, особое внимание она уделяет трипеснцам святого Феодора. Она выделяет их общий смысл, который заключен в призвании всех к покаянию и обновлению человеческой души. Ведь, по мысли самого преподобного, сам Великий пост есть весна для души: «Весну возвещающая приближися сия, ныне предъочистительная седмица всечестная священных постов» . Будучи глашатаем покаяния, святой вместе с тем воспевает Пресвятую Троицу, славословие которой неопустительно исполняется за каждым великопостным богослужением. «Эти Троичны создают особый стиль, сообщают всему постному песнопению торжественный характер, как бы приподнимают и укрепляют душу постящегося» . Давая характеристику троичным тропарям святого, мон. Игнатия отмечает, что они направлены от лица кающегося в своих согрешениях человека, умоляющего о прощении прегрешений. Будучи в покаянном чувстве, христианину нужно одновременно быть в духовной радости о славословии Господа, укрепляя духовное состояние к грядущей Пасхе Христовой.
Завершая свое исследование творчества церковных песнотворцев, монахиня Игнатия останавливается на личности прп. Иосифа Песнописца. Этот выдающийся гимнограф оставил после себя более 220-ти канонов на различные церковные торжества. «[прп. Иосиф Песнописец] писал каждый свой канон как законченное целостное произведение, вмещая в рамки песней канона развитие своей идеи о каждом святом или каждом событии, которому он посвящал свой труд» . Преподобный вникал в жизненные обстоятельства святого, подбирая своеобразный слог, выражение и образ. Особое внимание было уделено покаянным канонам Октоиха. Мон. Игнатия пишет: «Им присущ дух деятельного и непадательного покаяния, которое насаждается святым Иосифом от опыта его жизни. Однако тот же дух умиления и деятельного устремления к Богу отличает и все остальные произведения преподобного Песнописца» .
Кроме этого, монахиня Игнатия - автор исследования по русской гимнографии, в частности Киевского периода . В своей статье она рассматривает гимнографические произведения, посвященные святым страстотерпцам Борису и Глебу, творения преподобного Григория Печерского, автора канонов святым князю Владимиру, преподобному Феодосию Печерскому, на перенесение мощей святителя Николая и на освящение Церкви великомученика Георгия. Особое внимание уделяется «Исповеданию веры» митрополита Илариона, которое она описывает так: «Подлинное литургическое произведение и одновременно замечательным образец древнерусской речи» . Также исследовательница уделяет внимание творениям епископа Ростовского Иоанна, службе Ростовским святителям и гимнографии святителя Кирилла Туровского. Говоря об особенностях указанных богослужений, монахиня Игнатия отмечает их поэтичность, молитвенный дух и догматический смысл. В завершение исследования она отметила значительность указанного периода в истории русской гимнографии, который повлиял на будущее развитие песнотворческой традиции РПЦ.
Соприкасаясь с духовным наследием личности, прошедшей сквозь горнило испытаний, но сохранившей чистоту веры, невозможно не заметить ее пламенной любви к богослужению и его составителям. Работа монахини Игнатии не носит сугубо научного характера, но составлена в виде духовных размышлений. Эти духовные переживания богослужебных текстов по-особому начинают восприниматься, если будет понятен их смысл. Уяснив это, прочувствовав жизнь каждого песнотворца, который оставил в своих творениях частичку любви к Богу, монахиня Игнатия и писала свои работы. Сами песнотворцы в свое время часто жили в стеснениях и лишениях. Исследовательница их трудов мон. Игнатия (Пузик) пережила нечто подобное и достойно стала продолжательницей их дела, изучив слог, образ выражений, составляла новые богослужебные тексты святым. В современности ее труды могут быть актуальными для тех, кто интересуется православным богослужением. В своих исследованиях она знакомит читателя с византийской и русской гимнографией, историей православного богослужения, с известными песнотворцами, показывает их уникальный талант, а также пламенное молитвенное горение сердца, способствующее созданию богослужебных текстов, в которых полноценно раскрывалась вера и любовь к Господу. В особенности же эти духовные размышления призваны помочь человеку уяснить смысл молитвословий, поддерживающих его в жизненном борении с грехом, научающих славословить Господа за все благодеяния.
«Матушка Игнатия стала мостиком, которым Господь сквозь десятилетия соединил тайные общины Высоко-Петровского монастыря и возрождаемую обитель наших дней.
Воспитанница петровских старцев, спустя целую эпоху она словно привила возобновляемую на Петровке церковную жизнь к историческому древу традиции этого места», — игумен Петр (Еремеев) , настоятель храма Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище, наместник Высоко-Петровского монастыря.
ПУЗИК ВАЛЕНТИНА ИЛЬИНИЧНА (в схиме Игнатия, род. 1 февраля 1903 г., Москва — ум. 29 августа 2004 г., Москва) — ученый в области фтизиопатологии, профессор, православный гимнограф, схимонахиня.
Валентине повезло родиться в семье дружной, благочестивой и религиозной. В семье, где дети любили и почитали родителей. Где с ранних лет в них воспитывали трудолюбие, скромность, послушание, добросердечие и сострадание к людям. Эти замечательные качества, заложенные верующими и любящими родителями, Валентина Ильиничнина сохранит на всю свою жизнь.
В 1920 году Валентина с отличием закончила гимназию и поступила в МГУ на естественный факультет. Именно в этот период жизни у неё происзошли две встречи, которые определили её дальнейшую научную и духовную жизнь. Это были встречи с Владимиром Германовичем Штефко и отцом Игнатием.
После окончания университета в 1926 году будущая схимонахиня начала работать в области патоморфологии туберкулёза под руководством известного фтизиопатолога В.Г. Штефко. С 1945 по 1974 гг. возглавляла лабораторию патоморфологии туберкулёза в Государственном туберкулёзном институте (позднее Центральный научно-исследовательский институт туберкулёза Академии медицинских наук СССР). В 1940 г. защитила докторскую диссертацию, а в 1947 г. удостоена звания профессора. Ей принадлежит более 200 научных работ в разных областях медицины, в том числе семь монографий. Научные заслуги В.И. Пузик отмечены наградами (Орден Трудового Красного Знамени, девять медалей, звание заслуженного работника медицины), а её научно-исследовательская деятельность в 1940-е годы нашла признание и у зарубежных коллег.
После окончания профессиональной деятельности в 1974 году В.И. Пузик полностью посвятила себя монашескому деланию.
Первые церковные впечатления Валентины Ильиничны связаны с храмом первоверховных апостолов Петра и Павла на Новой Басманной в Москве. Ещё во время обучения в университете произошло важное событие, определившее всю последующую жизнь молодой девушки. В 1924 году во время говения при посещении Высоко-Петровского монастыря произошла её встреча на исповеди с архимандритом Агафоном (Лебедевым) (в схиме Игнатием). Она стала его духовной дочерью. С середины 1920-х годов вокруг отца Игнатия складывается духовная семья, многие члены которой тяготели к монашескому пути; в стенах Высоко-Петровского монастыря многие юноши и девушки стали принимать тайный постриг. Здесь они под руководством старцев постигали основы духовной жизни, оставаясь при этом на своей мирской работе или учёбе, что входило в их монашеское послушание.
В 1928 году Валентина приняла тайный постриг в рясофор с именем Варсонофии — в честь святителя Варсонофия Казанского. В начале 1939 года инокиня Варсонофия приняла постриг в мантию, которую совершил архимандрит Зосима (Нилов). Имя в мантии ей было дано в память о её старце — в честь священномученика Игнатия Богоносца. По благословению духовного отца мать Игнатия продолжала работать по специальности, воспринимая научно-исследовательскую деятельность как послушание, подобное монастырскому.
С середины 1940-х годов её научная деятельность дополнялась литературным трудом духовного содержания. В 1945 году появилась первая её книга — жизнеописание духовного отца схиархимандрита Игнатия (Лебедева). В 1952 году она написала книгу о созданной им монашеской общине. Позднее были написаны и другие книги, в которых мать Игнатия размышляла о жизни Церкви, её истории, о действиях Промысла Божия в современном мире и в жизни современного человека. Среди них воспоминания о старцах Высоко-Петровского монастыря, о патриархах Сергии и Алексии I.
Умерла схимонахиня Игнатия 29 августа 2004 года на 102-м году жизни, из которых 76 лет прожила в монашестве. Погребена на Ваганьковском кладбище.
Удивителен путь монахини Игнатии (Пузик): доктора биологических наук, профессора с мировым именем, большую часть своей научной жизни потрудившейся в науке будучи тайной монахиней.
Родилась Валентина Ильинична, будущая монахиня Игнатия, в Москве в небогатой семье, где и отец и мать работали денно и нощно, чтобы обеспечить безбедную жизнь. В 1915 году отец умер от туберкулеза и для Валентины потянулись трудные годы. После учебы в школе она сумела поступить в Николаевское коммерческое училище.
Везде – и в школе и в училище – педагоги отмечали у девочки редкие способности и большое прилежание. Наверное, это было одним из стимулов для продолжения образования. По окончании училища Валентина Пузик поступает на естественное отделение Физико-математического факультета Московского университета (впо-следствии отделение было преобразовано в биологический факультет), где быстро проявляется ее стремление к научно-исследовательской работе.
На старших курсах даровитую студентку приметил Владимир Германович Штефко, в то время занимавший на биологическом факультете должность профессора антропологии.
Первые же его поручения Валентина выполнила безукоризненно – профессор был доволен, что у него появилась такая помощница. В те годы – 1923 -1925 – нагрузка у Владимира Германовича была безмерна: эксперименты, лекции, доклады, написание статей для немецких, французских, американских научных журналов – все расписано по часам и минутам. От работы он просто задыхался, и знакомство с Валентиной стало для него большим подспорьем.
Валентина Ильинична участвовала во многих начинаниях Владимира Германовича Штефко, на последних курсах он стал руководить ее студенческими научными работами, предложил выполнить серьезное исследование «Возрастное развитие щитовидной железы у человека», которое впоследствии стало частью ее диплома. Исследования, выполненные Валентиной Ильиничной на последних курсах университета, по объему и глубине далеко превосходили рядовые студенческие работы. А материалы ее диплома «Течение туберкулезного процесса у больных различного типа сложения» заинтересовали зарубежных ученых и были опубликованы в одном из немецких научных журналов.
В 1926 году, блестяще защитив дипломную работу, Валентина Ильинична была приглашена своим наставником Владимиром Германовичем Штефко в Центральный туберкулезный институт (ЦИТ) для совместной работы в патоморфологической лаборатории. Первой ее «научной степенью» была должность препаратора.
Первые двадцать лет творческой жизни (с 1926 по 1945) Валентины Ильиничны отмечены большой научной работой. В частности, совместно с В.Г. Штефко она создала «Патологоанатомическую классификацию туберкулеза легких». Другая их общая работа была оформлена как монография «Патология и клиника туберкулеза. Введение в конституциональную патологическую анатомию гематогенных и лимфогенных форм легочного туберкулеза», которая была опубликована в 1934 году, но и сегодня является фундаментальным трудом.
Тематическая направленность деятельности Валентины Ильиничны в то время была вызвана насущной необходимостью, в первую очередь, изучения патогенеза туберкулеза, так как в 20 -30-е годы прошлого столетия в России отмечалась большая летальность от легочного туберкулеза. И в те дни и впоследствии все научные работы Валентины Пузик убедительно отвечали на поставленные жизнью вопросы. Деятельность ученого не остановила и война: она продолжала исследования патогенеза туберкулеза, основываясь на изучении заболевания человека как единого целого.
В конце 1945 года скончался Владимир Германович Штефко и с этого времени на последующие 40 лет Валентина Ильинична стала руководителем патоморфологической лаборатории ЦИТа.
После Отечественной войны ей пришлось одной из первых испытать и изучить механизм действия французской вакцины БЦЖ. На основе разработок Валентины Ильиничны впоследствии было открыто новое научное направление в проблеме туберкулеза – иммуноморфологическое. Впервые в мире Валентина Ильинична и затем ее ученики исследовали морфологические реакции организма при вакцинации БЦЖ. В ходе вакцинации были выявлены две стадии эволюции иммунологического процесса, которые были названы параспецифической и специфической стадиями изменений. Аналогичные этапы иммунологического процесса были впоследствии описаны при вакцинации других инфекций другими препаратами.
В эти же годы В.И. Пузик и микробиолог А.И. Каграманов выполнили совместные фундаментальные исследования начальных стадий развития инфекций и доказали наличие у инфицированных больных «латентного микробиозма», когда возбудитель выявлен, а организм не отвечает тканевыми реакциями иммунитета. Это явление ученые-иммунологи назвали «толерантностью». Так родилось учение о «малой болезни» при туберкулезе, протекающей скрытно и отражающей развитие тканевых реакций иммунитета. Завершая работы по «малой болезни» Валентина Ильинична утверждала, что ее изучение может и должно вестись совместно микробиологической и морфологической науками.
Важным направлением исследований Валентины Ильиничны и ее учеников являлось исследование механизмов процессов заживления при туберкулезе, происходивших в инфицированном организме как при «малой болезни» при самозаживлении, самоизлечении, так и при лечении антибактериальными препаратами при клинических формах туберкулеза. Эти исследования начал проводить еще В.Г. Штефко. Он предполагал, что механизмы заживления находятся в лимфатических сосудах - и эта догадка была подтверждена работами В.И. Пузик и затем использована ею в дальнейшем.
На первых порах заживление рассматривалось с позиции бактериостатического эффекта антибактериальных препаратов, но потом было выяснено, что антибактериальные препараты воздействуют также на все системы макроорганизма. Валентина Ильинична доказала, что при антибактериальной и патогенетической терапии сохраняется примат макроорганизма, это следует иметь в виду при лечении больных. Особое место в 50 -60-х годах прошлого века в работах В.И. Пузик и ее учеников занимало гистопатологическое изучение нервной системы при заболеваниях туберкулезом человека и животных.
Одной из последних тем, разработкой и внедрением которой руководила Валентина Ильинична, а участвовали в ней В.Ф. Салов и В.В. Ерохин, был метод электронной микроскопии в практике исследования туберкулезного воспаления и реакций в иммунокомпетентных органах. Этот метод позволяет расшифровывать на клеточном и субклеточном уровне защитно-приспособительные механизмы организма при прогрессировании инфекции, что до его разработки не представлялось возможным.
Первые церковные впечатления Валентины Пузик были связаны с храмом первоверховных апостолов Петра и Павла на Новой Басманной. Позднее она вспоминала, как в 1921 году, в пору катастрофического голода, на высоком гульбище храма, находящегося недалеко от трех вокзалов, сидели или лежали десятки изможденных людей - беженцев из голодающих областей. Юная Валентина с подругами ведрами носила к храму похлебку, которую варила для страждущих ее мать и другие женщины.
Во время учебы в университете произошло еще одно событие, определившее последующую жизнь молодой девушки. В феврале 1924 года перед своим днем Ангела она пришла поговеть в Высоко-Петровский монастырь и «совершенно случайно» попала на исповедь к архимандриту Агафону (Лебедеву; † 1938), в недавнем прошлом - насельнику Свято-Смоленской Зосимовой пустыни, перебравшемуся в Москву после закрытия родной обители. Это первое посещение Петровского монастыря и встреча со старцем были описаны ею в книге «Старчество в годы гонений» (часть 2-я).
Знакомство с отцом Агафоном открывает перед ней захватывающую перспективу духовной жизни, о существовании которой она раньше лишь смутно догадывалась. Она становится прихожанкой Высоко-Петровского монастыря и духовной дочерью архимандрита Агафона (в схиме Игнатия). Жизненный путь старца - пожалуй, самого известного среди духовников Петровского монастыря - закончится трагически. Весной 1935 года он будет арестован и, несмотря на тяжелую болезнь (паркинсонизм), приговорен к пяти годам лагерей. Этого срока отец Игнатий не переживет. В день Усекновения главы Иоанна Предтечи 1938 года он умрет в инвалидном лагере под городом Алaтырь (Чувашская АССР) от пеллагры и сердечной недостаточности.
С середины 1920-х годов вокруг отца Игнатия начинает складываться духовная семья, причем часть ее членов совершенно очевидно тяготела к монашескому пути. Покинув стены родного монастыря, зосимовцы считали, что, несмотря на гонения, монашество не должно угаснуть. Главное - сохранить духовную жизнь, культуру православного монашества: молитву, старческое руководство, общинную жизнь. А частности могут меняться: пусть это будет монашество без монастырских стен и одежды, пусть вместо монастырского послушания будет светская работа, лишь бы исполняли ее новые иноки «со всей ответственностью, со всей любовью».
Братия Высоко-Петровского монастыря незаметно для большинства молящихся стала пополняться иноками и инокинями - юношами и девушками, постригаемыми уже тайно. Они оставались на своей мирской, «советской» работе или учебе, что входило в их монашеское послушание, и одновременно под руководством старцев постигали основы духовной жизни. Так, по выражению самой монахини Игнатии, Высоко-Петровский монастырь стал «пустыней в столице».
Характерно, что в годы церковных разделений петровское отцы и их духовные дети считали принципиальным сохранять верность священноначалию Русской Церкви в лице митрополита Сергия (Страгородского). Это был не политический, а сознательный духовный выбор, выбор тех, кто стремился сохранить духовную жизнь, монашество и всю Церковь там, где, казалось бы, для нее не было места.
В 1928 году Валентина Пузик приняла тайный постриг в рясофор с именем Варсонофия - в честь святителя Варсонофия Казанского. Постриг совершил ее духовный отец на квартире старшей по постригу духовной сестры. Этот дом, находившийся по адресу Печатников переулок, дом 3, квартира 26 (сейчас это нежилое чердачное помещение), духовные дети отца Игнатия между собой называли «скитом». В начале 1939 года, уже после гибели духовного отца, она приняла постриг в мантию от руки одного из наставников Зосимовой пустыни - архимандрита Зосимы (Нилова). Имя в мантии ей было дано в память о ее старце - в честь священномученика Игнатия Богоносца.
По благословению духовного отца мать Игнатия продолжала работать по специальности. Научно-исследовательская деятельность, понимаемая как послушание, подобное монастырскому, на долгие годы стала неотъемлемой частью ее монашеского делания. В 1940 году она защитила докторскую диссертацию, в 1947 году была удостоена звания профессора.
29 лет (1945-1974) она руководила патоморфологической лабораторией ЦНИИТ, в которой вместе с ней - разумеется, не афишируя своей церковности - работали и некоторые ее духовные сестры. К 1974 году, когда она закончила свою профессиональную деятельность, ею были написаны более 200 научных работ в разных областях медицины, в том числе семь монографий. Многие из них признаны крупными теоретическими трудами.
Она вырастила не одно поколение исследователей. Под ее руководством было выполнено 22 докторских и 47 кандидатских диссертаций, а список фундаментальных трудов ее учеников занимает не один десяток страниц. Фактически, она стала основателем собственной школы патологов-фтизиатров, которые работают на всей территории бывшего Советского Союза. Научная деятельность В.И. Пузик уже в 1940-е годы нашла признание и у зарубежных коллег, с которыми она общалась во время командировок. Вместе с тем, несмотря на известность и даже награды (Орден Трудового Красного Знамени, девять медалей, звание заслуженный работник медицины), монахиня Игнатия так и не стала членом Академии наук, хотя по своим научным заслугам вполне могла на это рассчитывать. Когда коллеги поднимали этот вопрос перед «инстанциями», те доверительно указывали ей: «Вы же понимаете, Валентина Ильинична, вам нельзя…», - намекая на ее беспартийность и известную «кому надо» церковность.
Она понимала и не рвалась в ряды научной номенклатуры, ведь научная деятельность для нее была послушанием, ее приношением Богу.
Если бы монахиня Игнатия была только крупным ученым, это уже поставило бы ее в один ряд с такими церковными деятелями ХХ века, как святитель Лука (Войно-Ясенецкий), митрополит Иоанн (Вендланд), протоиерей Глеб Каледа. Однако ее служение Богу и Церкви не ограничилось наукой-послушанием.
С середины 1940-х годов ее научная деятельность дополнялась литературным трудом духовного содержания. Позднее она признавалась, что источником ее литературного творчества стал привитый отцом Игнатием навык письменного исповедания помыслов. На определенном этапе из откровения помыслов стали вырастать молитвенные размышления о событиях церковной жизни, о судьбах своих близких, о прочитанных книгах. Постепенно эти размышления складывались в книги, большие и маленькие, которых к концу ее жизни, по самым общим подсчетам, накопилось более трех десятков. О чем эти книги?
В 1945-м - в год знаменательный и рубежный - ее голос окреп для того, чтобы заговорить о тех, о ком молчали почти десять лет, но чьи судьбы незаживающей раной кровоточили в сердце. Так появилась первая ее книга - жизнеописание духовного отца. Еще через семь лет, осмысляя свой путь и опыт свидетельства, поощряемая духовными сестрами, она снова обратилась к началу пути. Теперь, в 1952-м, она писала о детище отца Игнатия - созданной им монашеской общине. Образ духовного отца - наставника и новомученика, до конца свидетельствовавшего о Христовой любви, - был ее ответом обезумевшему от боли миру, а «летопись» его дела, его духовной семьи, созданной и живущей вопреки его смерти, вопреки гонениям и утратам, был ее посланием современному российскому монашеству.
Позднее были другие книги - своего рода дневники-размышления о жизни Церкви, ее истории и о действиях Промысла Божия в современном мире и в жизни современного человека, казалось бы, окончательно покинутого благодатью. Представляется, что наиболее зрелые свои произведения монахиня Игнатия написала в 1970-1980-е годы, и лучшие из них еще ждут публикации.
С начала 1980-х годов монахиня Игнатия пробует свои силы в гимнографическом творчестве. Часть созданных ею служб вошла в богослужебный обиход Русской Православной Церкви. Это, прежде всего, службы святителям Игнатию Брянчанинову и патриарху Иову, благоверному князю Димитрию Донскому, преподобным Герману Зосимовскому и Зосиме (Верховскому), службы соборам Белорусских, Смоленских и Казанских святых, Валаамской иконе Божией Матери, а также службы ряду святых, представленных к прославлению.
Одновременно она работала над серией статей по православной гимнографии (преподобные Андрей Критский, Иоанн Дамаскин, Косьма Маюмский, Иосиф Песнописец, Феодор Студит, святитель Герман Константинопольский, инокиня Кассия и др.), которые публиковались в «Богословских трудах» и позднее в журнале «Альфа и Омега».
Нужно отметить роль «Альфы и Омеги» и лично редактора М.А. Журинской в популяризации творчества монахини Игнатии. Именно на страницах этого журнала появились ее воспоминания о старцах Высоко-Петровского монастыря, о Святейших патриархах Сергии и Алексии I, а также ее книги 1940-1980-х годов. Некоторые из этих произведений затем вышли отдельными изданиями: «Старчество на Руси», «Старчество в годы гонений», «Святитель Игнатий - Богоносец Российский». Монахиня Игнатия стала постоянным автором журнала «Альфа и Омега» - под псевдонимом монахиня Игнатия (Петровская) - и даже написала специально для этого издания ряд новых произведений.
В 1990-е годы она снова вернулась к тому, с чего начиналось ее литературное творчество - к свидетельству о подвиге своих духовных наставников - старцев Зосимовой пустыни, новомучеников и исповедников российских. Без преувеличения можно сказать, что именно благодаря ее свидетельству в декабре 2000 года в лике святых был прославлен преподобномученик Игнатий (Лебедев), духовный отец монахини Игнатии.
Она воистину стала одним из звеньев золотой цепи, которую, по словам Симеона Нового Богослова, составляют «святые, приходящие из рода в род», и «которая не может быть легко разорвана».
24 апреля 2003 года, в Великий четверг, она была пострижена в великую схиму с сохранением имени, но теперь ее небесным покровителем стал недавно прославленный преподобномученик Игнатий - ее духовный отец. Важно и знаменательно для нее было то обстоятельство, что постриг был совершен представителями духовенства храма преподобного Сергия Радонежского в Высоко-Петровском монастыре.
Круг ее общения и в последние годы был исключительно широк. В ее дом на Беговой улице приходили и маститые учение, ее коллеги по институту, и совсем юные ученики воскресной школы, где она вопреки немощам и благоразумным увещеваниям считала своим долгом преподавать. Среди тех, кто приходил к ней, уже почти не было ее сверстников - все были младше нее в два, в три, а то и в пять раз, но по свежести восприятия жизни и ясности ума хозяйка ничуть не уступала молодым.
Она отошла ко Господу на 102-м году жизни, из которых 76 лет прожила в монашестве.
